Книга Виктория – значит Победа. Серебряной горы хозяйка, страница 55 – Салма Кальк

— И это значит, что вы можете получить эти деньги и отправляться на все четыре стороны, если не желаете помогать мне, — сказала я Жиролю как можно суше и жёстче. — Я вас не задерживаю.

— Как это — на все четыре стороны? — не понял он.

— Обыкновенно. Я не желаю кормить в своём доме людей, которые бесполезны для меня. Приносите пользу, радуйте меня — или ступайте на все четыре стороны.

— И… какую же пользу вы желаете от меня увидеть? — кажется, он обескуражен.

— Например, ответить на мои вопросы. Уж поверьте, я спрашиваю не от безделья и не из праздного любопытства. Позавчера в ночь кто-то пустил убийцу в дом, что вы об этом знаете?

И вот тут я увидела, как он испугался. Испугался, что впрямь окажется на улице, даже и с деньгами. Потому что денег немного, на всю жизнь не хватит, а в этом доме его всегда кормили и одевали. И что он ничего не знает об убийце — тоже увидела, вот так. Смотрела на него и понимала. Раньше со мной никогда такого не случалось, что это?

Или это тоже магическая сила?

— Спрашивайте, я отвечу правду, — он сбавил тон и опустил взгляд.

— Благодарю вас. Повторяю: что вы знаете о врагах господина Гаспара?

— О таких, кто бы мог убить — ничего. Он со всеми уговаривался. Кому денег давал, кому помогал. Не было у него таких врагов, чтобы убивать.

— Хорошо, — кивнула я. — Тогда следующий вопрос такой: были ли у господина Гаспара внебрачные дети? Кому знать о таком, как не вам?

Он задумался, вот прямо понятно было — задумался.

— Я не знаю о таких.

— И что же, ни с кем даже и не встречался? — не поверила я.

— Отчего же, встречался, бывало дело. Но никто к нему после с младенцами не приходил. А пришли бы, я думаю, знали же, что у господина Гаспара детей нет.

И я видела — он правдив. Значит, и впрямь не сталкивался. А должен был бы, раз он при Гаспаре был с ранней юности.

— Благодарю вас, Жироль, ступайте. Я ценю всё, что вы сделали для моего покойного супруга, и дозволяю вам жить в этом доме, сколько потребуется.

— Я весьма благодарен вам, госпожа Викторьенн, — он поклонился, и это был несомненный поклон, и уважения в нём прибавилось — по сравнению с началом нашего разговора.

Жироль вышел и аккуратно закрыл за собой дверь. Господин Фабиан усмехнулся.

— Ловко вы повели дело. Что ж, я тогда зову госпожу Сандрин, продолжайте.

Госпожа Сандрин, как я поняла по долетающим от моих камеристок и Терезы сведениям, занимала должность экономки, или как она так называется? Её упоминали, когда речь шла о том, чтобы сменить постельное бельё, накрахмалить скатерти, подать то или иное кушанье. Представления не имею, что за отношения были у этой Сандрин с моим альтер-эго, и были ли какие-то вообще.

Господин Фабиан пояснил, что обычно этот дом стоит закрытым и в нём живёт какой-то минимум прислуги, а все те, кто есть сейчас, прибыли из столицы. Многие ещё до господина Гаспара с родственниками и домочадцами, потому что нужно было приготовить дом к его приезду — открыть, проветрить, всё прибрать. И как раз госпожа Сандрин отправилась одной из первых — командовать. В столичном доме осталась её помощница госпожа Шарлот.

— А когда господин Гаспар собирался вернуться в столицу? — надо же представлять.

— Он собирался вернуться к осени, но предполагал, что вы останетесь здесь до появления наследника, — сообщил господин Фабиан.