Книга Мы сделаем это вдвоём, страница 83 – Салма Кальк

- Да, я полагаю именно так. Решает король, никак иначе, - важно произнесла я.

Не знаю, до чего бы мы ещё тогда договорились, но – вернулся король. Поблагодарил принца, и сам сел рядом со мной.

И до самого окончания бала мы просидели там – ловили улыбки, адресованные королю, и недовольные взгляды, адресованные мне. А незадолго до финала покинули залу и предоставили всем гостям возможность вдоволь насплетничаться о нас обоих, и отдельно обо мне.

Когда мы пришли в королевские покои, он отослал всех сопровождающих, магически запер дверь и обнял меня.

- Спасибо вам, моя прекрасная Женевьев.

- Вы не опасаетесь того, что будет дальше?

- Нет. И вам не советую. Вместе мы сможем противостоять чему угодно. И я надеюсь, завтра вы присоединитесь ко мне на утренней прогулке.

- Да, ваше величество, - я поклонилась.

- Женевьев, мы заперли дверь. Не нужно кланяться. Я и без того уверен в вашем отношении ко мне.

Я улыбнулась и выдохнула. Когда самый могущественный мужчина вот так говорит – это наполняет сердце радостью и гордостью. Конечно, я пойду с ним и за ним везде, куда он попросит. Чего бы мне это ни стоило.

К моим появлениям рядом с королём привыкли, но – не смирились.

Пока король считался верным мужем, подступаться к нему было бесполезно. А как только рядом с ним оказалась маркиза дю Трамбле – это стало знаком. Если ей удалось, то значит, нам тоже можно попытаться, с господней помощью получится.

Сначала мы с королём смеялись - вместе, за закрытыми дверями его личных покоев. Смеялись над тем, что видели сами – как ему едва ли не прямо в руки и под ноги толкали и юных девиц, просватанных и нет, и замужних дам. О чём-то рассказывал Фелисьен – как ему предлагали деньги и не только деньги за то, что он составит протекцию какой-нибудь особе, жаждущей королевского внимания и благ для своей семьи. Однажды к нам ворвался принц, брат короля, и с негодованием рассказал, что даже его попытались использовать для того, чтобы устроить как бы случайное свидание его величества с одной юной прелестницей. Глупые, они не понимали – решает король, его невозможно заставить поступить так, как им хочется, если этого не хочется ему.

Король мог издали показаться весьма дружелюбным к своим ближним и готовым прислушиваться к чужим словам, но мы, те, кто оказался совсем рядом с ним, знали – его почти невозможно убедить в чём-то, что не согласуется с его мнением. Ближайшие друзья – если, конечно, это были друзья – называли его Луи Упёртым и Луи Твердолобым. Он знал о том, и только пожимал плечами – подумаешь. Значит, господь сотворил его таким, и всё тут.

Смех внезапно закончился, когда меня попытались отравить. В тот момент при мне не было моей верной Мари, я отпустила её к супругу и к дочерям, которых народилось уже три, и которым, конечно же, была нужна мать. Другая моя камеристка Аннет была дочерью камеристки прежней королевы, покойной матушки нашего короля, выросла среди дворцовых течений и интриг, и только благодаря тому, что она вовремя подняла тревогу, я в тот раз не отдала богу душу. Вино с пряностями может быть горчило на вкус чуть более, чем нужно, а может быть – и нет. Но я выпила целый бокал на сон грядущий, и уже через час проснулась от нестерпимой рези в животе.