Книга Я сделаю это сама, страница 152 – Салма Кальк

- Точно. Он их забрать хочет, я не даю.

- Правильно не даёшь, нечего баб и детей забирать. А это твоя? – и ещё раз встряхнула Трезон.

- Говорит – моя, я не уверена. Не то её заставили, не то сама за мной увязалась, хотела прощения для сыновей и чего-нибудь для себя.

- Сыновья пускай сами спасаются. Поздно, ничем она уже им не поможет. Не нужно было ей с чёрным уходить, его посулов слушать.

Тьфу ты, значит – и вправду с Валерьяном спуталась, вот дура!

- Ты заберёшь её?

- Если я заберу её, ограда схлопнется, и вам никогда из неё не выйти. Она невольно не дозволяла, а я по воле да по твоей просьбе. Ещё подержу немного.

- А что делать-то с той оградой?

- Только с той стороны её можно снять. Тому, кто силён и могуч.

- Там такие есть, - выдохнула я. – Только б догадались.

- Да уж догадаются, - Алёнушка всё ещё держала сопящую и вздрагивающую Трезонку за плечи. – А пока колдуют, ты скажи: кто это хотел быть владычицей морскою?

- Да старуха одна, ты разве не слышала?

- А не доводилось.

- Сказка такая есть. О том, как жили-были старик со старухой у самого синего моря, старик ловил неводом рыбу, а старуха пряла свою пряжу…

- И что с ними было? – тихонечко спросила из-за моей спины Настя.

Я отчаянно не помнила, как там у старика оказалась рыбка, то есть события-то помнила, но без красивостей, потому что Алёшкино детство закончилось давно, и сказки Пушкина вместе с ним. Но была готова говорить, просто потому, что она попросила, и Настя попросила, хоть и дико это звучало в такой момент.

Но тут тишина снова взорвалась какофонией звуков – а невидимое кольцо вокруг нас как вспыхнет!

- Смогли, - удовлетворённо кивнула Алёнушка. – Потом, значит, доскажешь. Ну, бывай. Теперь-то кто-нибудь до вас сюда доберётся.

Она ещё раз встряхнула Трезон и исчезла вместе с ней. А мы втроём оказались в теперь уже пламенном кольце. Дарья с Настей тут же прижались ко мне, а я обняла их. Вместе выстоим.

Когда в кольцо шагнул человек, и с тем шагом оно погасло, у меня враз ослабли ноги. Девы отцепились от меня, и я даже не слышала уже, что там, с ними, потому что звук снова куда-то делся. Опустилась на мёрзлую землю, и тут пропала картинка – я не видела ничего, а затем и не ощущала. Ни прибежавших котов, ни подхвативших меня рук.

40. В тёмном дворе

Анри успел только подхватиться с лавки, не забыв трость, и двинуться за маркизой – он не вполне понял, причём тут госпожа Трезон. Северин унёсся вперёд, за подопечной девушкой маркизы, а Анри оставалось только поспешать в меру подвижности увечной ноги. И то, с каждым днём нога позволяла ему всё больше, просто не нужно забывать об отдыхе, о чём ему постоянно твердил Асканио. Ну ничего, вот разберёмся с тёмной тварью, там и отдохнём.

- Господин Анри, пришла госпожа Трезон и выманила из дома жену и дочь тёмной твари. Госпожа маркиза побежала их спасать, - доложил Северин.

Анри вышел на крыльцо. И где теперь искать ту маркизу? Коты вроде бы и хотели куда-то рвануть, но будто не видели, куда. Сидели. Тянули шеи и мотали хвостами. Впереди у калитки клубилась какая-то серая дымка, и в этой серой дымке не было видно ни маркизы, ни помянутой Трезон, ни женщины с девочкой – родственниц твари. Что за чёрт?

- Понимаете, господин генерал, - быстро говорила девочка, которую Асканио взялся учить магии, - она постучала, госпожа Трезон то есть, и Дарёна открыла. О чём-то они там быстро поговорили, а потом Дарёна дверь-то прикрыла и пошла к себе, вернулась с Настёной. И они пошли. Мы с Марьюшкой Яковлевной её звали, но в неё как бес вселился! Выскользнула, и вперёд! А потом ещё и те штуки сняла с себя и с Настёны которые ей Женевьева Ивановна дала. Сняла и бросила куда-то во дворе. А потом за ними и Женевьева Ивановна убежала, а сейчас не видно никого!