Книга Я сделаю это сама, страница 67 – Салма Кальк

Казак ехал долго и доехал домой в конце концов, а мне так грустно стало, что я слов не знаю, прямо вот очень и очень. Поэтому – петь, так петь.

- Напилася я пьяна, не дойду я до дома, - как мне кажется – подойдёт. – Завела меня тропка дальняя до вишнёвого сада.

Повтор подхватила Ульянка, молодец. Так и допели.

- Наш человек, - радовалась купцова сестра.

- Тихо вы, там по двору кто-то ходит, - шикнула на нас знахарка. – Гасим огонь, слушаем и смотрим.

5. План операции

Мы мгновенно подорвались – замолчали, Ульяна поймала в ладони все волшебные шарики, зала погрузилась во тьму, и стало можно прислушаться. Во дворе и вправду не только ходили, но и разговаривали, но разговаривали так негромко, что я, например, не смогла разобрать ни слова.

Ульяна тихо-тихо, словно кошка, прокралась к дверям, осторожно приоткрыла… но дверь громко скрипнула в тишине.

Шаги во дворе тут же стихли.

- Мы там столько мебели наворотили, что в ней можно до утра прятаться, - прошептала Меланья.

Совершенная правда. Это раньше двор был пуст, и не было, наверное, никакого повода в него заглядывать. А сейчас – дым из трубы, свет в окнах, хоть и закрыли ставни на ночь, да и звуки, наверное, тоже доносились. Вот кто-то и пришёл полюбопытствовать.

Калитка скрипнула, потом ещё раз скрипнула.

- Ушли что ль? – шёпотом спросила Марьюшка.

- Да вот то ли ушли, то ли нет, - пожала я плечами. – Слушайте, а может быть, сделать вид, что уходим, а на самом деле нет?

- Так проследят, - пожала плечами Евдокия, едва видная в свете глядящей в щель между ставнями луны.

- А мы их обдурим, - прошептала Ульяна. - Чтоб мы, да мужиков не обдурили, да быть не может такого!

- Кто-то пошёл, а кто именно – им знать не обязательно? – предложила я.

- Верно. Сейчас делаем вид, что расходимся. Я как бы к себе пойду, вы как бы к себе, а Дуня с парнями тут останется. Мы подождём, пока наши дурни зайдут, и тут их и поймаем!

Света едва-едва, но я вижу, что Пелагея хмурится, у Меланьи горят глаза – приключение же, у мальчишек тоже. Ульяна, похоже, недалеко от мальчишек ушла – довольная по уши. Марья моя смотрит недоверчиво, а Евдокия – спокойно.

- А по голове не надают? – усомнилась я.

- Пусть попробуют. Демьян же вернётся, и полетят от них клочки по закоулочкам, - презрительно фыркнула Ульяна. – Да и я сама тоже кое-что могу.

- Так, я домой, - покачала головой Пелагея.

- Марьюшку бери, - сказала я. – Ждите дома, мы придём и всё расскажем. Меланья, иди-ка тоже, мало ли.

Пелагея одобрительно закивала, обхватила девочку, прижала к себе. Правильно, нечего. Пусть дома хоть под лавкой прячется.

В итоге мы зажгли слабый огонёк, собрали посуду, убрали со стола, всякие очистки и кости Пелагея тоже прибрала – что-то свиньям, что-то собакам, что-то ещё кому-то. Наверное, компост у них тоже бывает, и перегной?

Евдокия порылась в тканевой сумке, которую носила через плечо.

- Потом сама сумеешь, а пока на, держи. Как пойдёшь обратно сюда, сожми крепко в правой руке, - и суёт мне какую-то круглую штуку.

Я глянула – шарик такой, шершавый, на грецкий орех похожий. Взяла, сжала…

- Ой! – взвизгнула Марьюшка. – Госпожа Женевьев, вы где?

Я посмотрела на себя – на ноги, руки, юбку и прочие необходимые части, но себя не увидела. Доски пола, стена, возле которой мы стояли… и всё. Я разжала пальцы… и появилась обратно.