Книга Кольца Лины, страница 238 – Наталья Сапункова

— А, — он махнул рукой. — Я и не заметил. Я же со всеми по-простому, это ты у нас девка воспитанная. Лучше скажи, откуда взялась-то, а, кукла? Где была, в Израиле, что ли?

— Почему?! — оторопела я.

— Ну, они ж там, на иврите, тоже не 'выкают', грамматика, вишь, такая. А что у тебя за наряд-то? Как из театра, ядреный лес!

Я помотала головой, и улыбалась, глядя в окно, там мелькали дома, деревья, люди…

Я дома.

Тогда, два года назад, только вернувшуюся из Винеты, больничный шофер отвез меня к дяде Гоше. Да-да, на работу, в больницу. Я прошла по коридору, здороваясь с оторопевшими медсестрами и санитарками, ввалилась в кабинет. Дядя уронил челюсть…

— Здравствуй, дядь Гош, — я остановилась в дверях. — Ты уж прости, что я в таком виде. Понимаю, вид необычный.

Дядя Гоша потер ладонями лицо.

— У отца была? — спросил он хрипло.

Ага, вот даже как. Никто не будет ни потрясен, ни шокирован, и мне не стоит огорчаться, что так и не придумала, о чем врать родственникам.

Я медленно вдохнула, выдохнула и сказала:

— Ну и отлично. А то я уже беспокоиться начала, есть ли у тебя свободная вип-палата, чтобы одиночная? А то в общую не хочу.

— Линка, не дури. Правда, что ли, была у отца?

— Можно и так сказать. Не то чтобы прямо у него, конечно.

— А позвонить?..

Я молчала, осознав, что он все же не понимает суть явления "я была у отца", если считает, что оттуда можно звонить.

— Связи нет, да? Ну конечно, что это я… — догадался он, так что, может, и понимал худо-бедно эту суть, волновался просто…

Конечно, не понимал. Чтобы понять, надо самому сходить туда и обратно. Но какая-то информация о родине моего отца у него была, определенно. Ну да, они же разговаривали, отец откровенничал, после чего дядя решил, что он — его клиент. То есть, пациент, конечно. Дядя же как раз интернатуру проходил в "больнице для скорбных разумом".

— Да мы же чуть с ума не сошли! — выкрикнул дядя Гоша неожиданно тонким, не своим голосом, подошел, сгреб меня в охапку, крепко обнял.

И я разревелась. Наверное, вот от этих, ожидаемых слов, что наконец услышала.

— Я тоже, — бормотала я, уткнувшись лицом в его белый халат. — тоже чуть не сошла. Вы почему мне ничего не рассказывали?

— Чего мы тебе не рассказывали?..

Слово за слово, мы таки разговорились. Я рассказала почти все, не касаясь некоторых подробностей, про драконов, например, и свое свеженькое королевское звание. У дяди даже фотографии времен моего детства нашлись, в рабочем компьютере, забытые с тех пор, как он получил из ателье оцифрованный домашний фотоархив. И там легко нашлась та фотография, которую мама когда-то обрезала. И мы на ней были втроем — я, мама и присяжный маг королевы Сергур Аспейр, мой отец. У меня не стало повода сомневаться.

Старые, старые фотографии. Все — черно-белые, некоторые вовсе мутные, такие, что и не разберешь ничего. Однако дядя и их захотел оцифровать, значит, даже такие невразумительные изображения для него что-то значат. Это его молодость, его воспоминания. Много студенческих снимков, сделанных в общежитии, в походах, в поездках "в колхоз" — то рядом с ящиками помидоров, то на фоне усыпанных плодами яблонь. И отец тут же, яблоки собирает — он-то как туда затесался? И мама с ним рядом — с ним она казалась такой маленькой. Она удивительно хорошенькая, просто жаль, что я раньше не видела этот снимок. А вот они все втроем, мама, отец и дядя Гоща. Дядю не узнать — вместо лысины у него кудрявая шевелюра, и лицо такое молодое, мягкое, почти мальчишеское — зато сейчас оно худое, непререкаемое, с жесткими морщинами. Мало кто сразу поймет, что он, в сущности, очень спокойный и добрый человек. А мама — юная, нежная, светлые волосы собраны в пучок, взгляд такой, немного растерянный — строгой Ольгой Викторовной она стала позже. Отец… вот уж кто не растерянный. Тот же красавец, брови вразлет, на полголовы выше немаленького дяди Гоши. Тот же, с кем я познакомилась… ох, елки зеленые, я ведь по-настоящему познакомилась с ним только сегодня утром. Сегодня утром я очнулась в его доме, из которого сбежала, чтобы посмотреть коронацию, а чуть позже мой муж стал королем, а я — королевой, потом эти переодевания, взволнованный Дин, винная церемония, подсказки Джелвера, добрейшая свекровь… И вот я тут. Все это уместилось в один день — в сегодня.