Книга Замок княгини, страница 161 – Наталья Сапункова

Кантана покачала головой и вынула фамильные изумруды. Вот они казались хоть и не такими заметными и яркими, но уместными, дарили уверенность. Кажется, они хранили тепло множества родных ей женщин, носивших когда-то эти камни. Были ей к лицу. Она сама приколола диадему, надела одно кольцо и браслет. И вполне достаточно.

Колье? Не в этот раз. Колье тоже было небольшим, зато с необычайно красивым, крупным и искусно огранённым изумрудом в центре. Были и изумрудные серьги, довольно длинные, тоже с отличными камнями, но камень в колье затмевал их. И ещё два кольца, и дюжина шпилек с изумрудными головками. Её семейное сокровище, которое потом, когда-нибудь, она подарит дочери. У неё ведь будет дочь? Мама ничего их этого набора не оставила для Эйль, своей младшей. Потому что это украшения женщин Круга Каста?

Мама родила двоих негодных детей, сказал Вейр. Кроме неё, старшей дочери. Лучше бы родила других…

Кантана до сих пор была зла на Вейра за эти слова. Он не должен говорить так о её близких! Больше она ему не позволит.

Ещё было ожерелье Княжны, подвеска с желтым камнем, теплым и сияющим, на серебряной цепи. И почему бы, наконец, не надеть его? Зачем она всё откладывает?

Она надела подвеску. Серебряная цепочка мягко обняла шею, камень лег между ключиц так, словно его там и недоставало уже давно. И почти сразу Кантана ощутила, что произошло нечто…

Что?

Кажется, её обступила тишина. Странная тишина.

Нет, с чего бы, ведь и так было тихо? Мантина перекладывала туалетные принадлежности в шкатулке, и совершенно точно молчала. Какие-то отдалённые звуки тоже не беспокоили. И всё равно — тишина. Обступила, обняла, стало так спокойно. И надо ли задаваться вопросом, почему и откуда? Если прислушиваться к каждому мимолетному ощущению и гадать, откуда оно, можно сойти с ума.

— Где мой муж? Я хочу поговорить с ним, не знаешь, чем он занят сейчас? — спросила она соддийку.

Да, ей хотелось встретиться с Леманом Дьяном, увидеть его радость от того, что она здорова, убедиться, что он не сердится на неё, объяснить про свой бред, и что она вовсе не его имела в виду, говоря о ненависти. С чего бы ей его ненавидеть? Да, считается, что в бреду или спьяну люди часто выбалтывают усердно скрываемую правду, но это не тот случай. Неужели он всерьез мог такое подумать?

Его зовут Леман. Он разрешил ей так себя называть, но только наедине. Какой странный обычай — терять своё имя, становясь князем…

Она, пожалуй, соскучилась, и была бы рада остаться с ним наедине в тишине и темноте их спальни. Но до ночи ещё немало часов, почему бы им не увидеться раньше?

Мантина помедлила с ответом, как будто прислушиваясь к чему-то. Сказала:

— Он занят с гостьями, княгиня. Летал с ними в Итсвану. Их принимал сам император, если я верно поняла.

Вот как, значит. Он отправился в Хаддард с гостьями, которые пожелали видеть Изумрудный замок и императора. Это очень важно, наверное. Но почему у него не нашлось минутки повидать её?

— Он заходил ко мне сегодня, Мантина?

— Нет, княгиня, он был занят с самого утра.

— Хорошо, я подожду, — она наклонила голову, как благовоспитанная молодая супруга, — вот что, я хочу прогуляться. Давай выйдем на воздух. На стену, например.

— Сегодня мороз, тебе стоит поберечься после болезни, — попробовала возразить соддийка.