Книга Второй шанс для истинной, страница 42 – Кристина Юраш

И только потом я заметила хрупкую темноволосую девушку с грустными глазами. Мне захотелось узнать, почему она такая грустная.

– Эр-р-рцилия, невеста герцога, – пророкотал Сигурд, показывая на огромную даму и девушку рядом с ней.

И тут я увидела, как красавец в черном берет за руку грустную девушку, и они становятся напротив нас. Погодите! Это и есть… Эрцилия?

– Это – моя Луна, – произнес Сигурд, кивнув в нашу сторону. – И ее сын.

Сейчас, когда девушка подняла глаза, я увидела странную вещь. Мне показалось, что черты ее лица знакомы…

Ингрид!

Да! Она поразительно похожа на Ингрид!

Пока я смотрела на нее, я видела жадный взгляд Сигурда. Он смотрел на эту девушку так, словно готов вырвать ее из рук герцога.

В горле сжался ком. Девушки поразительно похожи. Мне кажется, что если поставить их рядом, можно смело включать индийскую музыку.

Неожиданное чувство горечи заставило меня сглотнуть. В глубине души появилась женская обида, которую я отчаянно проглатывала.

Такое чувство, словно ты только-только начала встречаться с мужчиной, а потом внезапно обнаруживаешь, что он периодически пасется на странице своей бывшей или несостоявшейся. Он смотрит на нее таким взглядом, что ты понимаешь, что в этих “звиздострадашках” ты немного лишняя. И в этот момент, когда он разглядывает ее фото, он от переполнявших его чувств теряет бдительность и не замечает, как дрожит в твоих руках тарелка супа, которую ты бережно несла ему.

Если ты юная и наивная, ты свято веришь, что однажды он под натиском твоей заботы забудет о ней навсегда. Если ты немного поопытней, то перед тем, как собрать вещи, можешь посмотреть, как красиво стекает суп по его плечам, как висит капуста на его ушах, а среди волос затерялись яркие островки морковки.

– Можно я его поглажу? – спросила милая блондинка, а лежащий на снегу Сальгард приоткрыл желтый глаз. Ее спутник тоже заинтересовался Сиги.

Я прижала его к себе, чувствуя, как на меня накатывает страх. Может, они только кажутся милыми, а на самом деле…

– Для чего? – резко произнесла я, вспоминая, что именно эта семья виновата в гибели волчат. – Чтобы потом пустить на шкуру?

Блондинка побледнела, а я почувствовала, что внутри меня бурлит котел гнева. Я и забыла, зачем я здесь!

– Мы уже обсудили этот вопрос с Сигурдом, – уставшим голосом произнесла герцогиня. – К тому же, я не знала, что происходит на лесопилках. Но виновные были наказаны.

Наказаны! Ага! Небось пожурила их, мол, больше не попадайтесь! Вот если бы моего Сиги кто-то убил, я бы голыми руками растерзала! Глаза бы выцарапала бы. И даже если бы этот человек в тюрьму сел, меня бы это не разжалобило! Мне плевать на оправдания. Никогда бы такое не простила!

– Обсуждение ничего не дало! – резко произнесла я, стараясь придать своему голосу твердость. “Ав-ав-авав!”, – возмутился Сиги на руках. – Наказание виновных не вернет матерям детей. Ты допустила ошибку, которой не будет прощения!

О, боже! Как я разозлилась. Я сразу вспомнила целый ряд статей про жестокое обращение с животными, а у меня прямо пелена злости закрыла глаза.

Меня даже трясло от гнева, когда я представляла, как можно обидеть беззащитного котенка или собаку. Собаку! Да для меня собака лучше многих людей. У меня не было мужика, который бы меня защищал, но я видела, как крошечный Сиги бросается на мою защиту. И ведь знает, что для него это последний будет бой. Но его маленькое сердце готово перестать биться, лишь бы с мамой было все в порядке.