Книга Зачет по тварезнанию, страница 83 – Светлана Нарватова

«Нас». Уже «нас».

— И только потом, набрав к изысканиям в первоисточниках достаточную эмпирическую базу, можно будет заявлять о находке, — закончил лекцию лей.

— Вы закончили?

— Мы теперь на «вы»? — хмыкнул лей Гроссо.

— Я приношу извинения за предыдущую фамильярность. Вы сказали всё, что хотели?

— Что за сцена, Джелайна? — в голосе научного руководителя снова послышалась сталь.

— Никакой сцены, уважаемый лей Сафониэль. Я просто остаюсь здесь.

— Прямо здесь?

Красиво очерченные, словно кистью художника, губы Гроссо исказила саркастическая ухмылка.

— Нет. Но я не собираюсь никуда отправляться завтра.

— Нас ждут, — напомнил он.

— А вас тут никто не держит.

— Ты дерзишь.

Я пожала плечами. И что? Что он мне сделает?

— Ты пожалеешь, — ледяным тоном подвел он итог.

— Вы мне угрожаете?

— Нет, я констатирую факт, — всё так же холодно ответил Гроссо. — У тебя еще есть время одуматься. До завтрашнего утра.

— Я сразу говорю: «Нет».

Он дернул плечом: «Ну и дура!» И пошел. Куда-то. Надеюсь, обратно он дорогу найдет.

А не найдет — не моя проблема.

Точнее, не самая моя большая проблема. Самая большая, под два метра, проблема прямо сейчас где-то в деревне. И это — настоящая проблема.

Из-за Сафониэля я могу потерять место в магистратуре. Но, что бы лей Гроссо ни думал по этому поводу, он — не единственный магистр тварезнания. Пробьемся. Он закроет мне путь в Императорский университет? Так не он мне его открывал.

Из-за Сафониэля я могу потерять некоторые карьерные перспективы и их темпы.

А из-за Торнсена я могу потерять себя.

Тревожные симптомы привязанности я впервые почувствовала еще в домике у бабы Тои. С тех пор болезнь только прогрессировала. Вместе с ней прогрессировали слабоумие и безволие. Я стала превращаться в размазню с истерическими приливами. В зависимую размазню. Уже сейчас, как я только что убедилась, мысли о нем вызывают слезоточивость и соплеотделение. А что будет дальше? Кейрат, его член и дети — моё всё? А если Сафониэль прав, и все эти «люблю» и «замуж» — просто манипуляции мальчишки с гипертрофированной вседозволенностью? А я тут размечталась, сопли в клубок намотала… И? Дальше?

Дальше вообще проблема. В любом случае. Даже если Сафониэль не прав. Одно дело — полевой роман, где, как верно заметил лей Гроссо, мы вдвоем против природы. Тяжело удержаться от соблазна. А в Академии? Как это будет выглядеть в Академии?

Нет, пусть лучше всё остается, как было. Один раз — не… не считается. Проводились реанимационные мероприятия. Была без сознания. Не помню. Не было ничего.

И не будет.

Я набрала побольше воздуха в грудь, отерла слезинки с глаз, сглотнула, пытаясь придать голосу твердость и уверенность, и открыла дверь в таверну.

Кей сидел там, где я его оставила. На том же месте, только в компании местного мага. Его взгляд был встревоженным. Фигура напряжена, будто он был готов в любой момент сорваться с места.

Да расслабься, Кейратушка, для тебя уже всё благополучно закончилось.

— Тонсен, завтра в десять утра отсюда откроют телепорт, — уверенно произнесла я, и даже голос не дрогнул. — Оценку за практику я вам поставила. Зачет тоже. Счастливо.

И с трудом сдерживая слезы, поднялась к себе в номер-конуру.