Книга ДРАКОНиЯ тайна, страница 42 – Светлана Нарватова

— Нет, — коротко выдала я.

— Говорят, у вас с Диего де ла Ньетто отношения не заладились? — Он повернул в сторону арены для крылобола, и я была вынуждена последовать за ним.

— Врут. — Отношения у него с овцой. А со мной у него никаких отношений нет.

— Это хорошо. — Декан снизил темп, и до меня дошло, что сейчас он перейдёт к основной тренировке. Однако он продолжал беседовать со мной, и я не представляла, как можно деликатно избавиться от его компании. — Так-то Диего — хороший мальчик.

— Хорош мальчик — под два метра ростом.

— В каждом мужчине живёт ребёнок. — Декан, как я и опасалась, направлялся в зону разминки.

— По его шуткам заметно, — не удержалась я.

— Всё же обижает?

— По сравнению с приютскими, его проделки — как тополиный пух: только нос пощекотать, — фыркнула я.

— Тяжело было с такой Силой в приюте?

Блондин перешёл к растяжке. Что сказать: растяжка у декана боевиков была о-го-го! Лучше, чем у нашего приютского тренера по крылоболу! Я даже на какое-то время забыла, о чём мы говорили. Но потом сообразила, что стою и пялюсь с открытым ртом, и тоже стала разминаться. Последние два года мне было не до тренировок, но кое-что из былого сохранилось, так что я выглядела не слишком бледно на его фоне.

— Тяжело. Только не мне, а со мной, — наконец вернулась я к разговору. — Маленькие дети не понимают, что такое смерть. В общем, когда мамы не стало, стены приюта первыми узнали, что во мне есть Сила. Много Силы. Слишком много для них.

— Тебя сразу отдали в приют?

— Я там выросла. Там преподавала моя мама. Он был моим домом.

— Почему не отдали в спецучреждение?

— Понимаете…

— Можешь обращаться ко мне «дон Кристобаль».

Я кивнула.

— Понимаете, дон Кристобаль, наша настоятельница, донья Антония, за пять лет очень привязалась к моей маме и, кроме того, думаю, испытывала чувство вины передо мной за её гибель. Поэтому, вопреки рекомендациям Попечительского совета, оставила меня в знакомых стенах.

— Героическая женщина! — Он подошёл к стойке с мячами, взял самый маленький, подбросил его в воздух, а потом метнул в меня. Я едва успела отбить. — Она была магом?

— Ни капли. — Я вернула мяч блондину хитрым броском, но он его с лёгкостью поймал. — Мама была единственным магом в нашем приюте. Кто пойдёт работать в приют? Сами понимаете, никто.

— А кто готовил тебя к поступлению?

— Донья Антония и готовила. Выписала учебники. Мы вместе разбирали. Иногда обращались за помощью к городскому магу.

— Хотелось бы пообщаться с твоей опекуншей. Уникальный опыт. Я таких случаев не знаю. — Он быстро выхватил средний мяч, двойку, и бросил выше моей головы. Мне пришлось подпрыгнуть, чтобы его поймать.

— К сожалению, это невозможно. Доньи Антонии больше нет в живых. Сколько я её помню, она была пожилой женщиной. Последние два года она сильно болела, а три месяца назад ушла за Тенью.

— Соболезную.

— Благодарю, дон Кристобаль. Это действительно большая потеря. Но теперь у меня есть Академия. Как там говорилось в клятве? «Академия — единая семья, в которой все равны»? — Я отправила ему кручёный мяч, который на полпути изменил траекторию и стал падать вертикально вниз.

Декан бросился под него и в падении всё же поймал.

— Отличный бросок. Я курирую сборную Академии по крылоболу. Предлагаю тебе место в команде.