Книга ДРАКОНиЯ тайна, страница 61 – Светлана Нарватова

Зато Каталина была на седьмом небе от счастья и комментировала происходящее нарочито громко, чтобы всем было слышно. А то вдруг кто-то из окружающих не оценит тонкости её острот?

Остроты были столь тонки, что практически незаметны. Но ребята старательно выжимали из себя смех или, на худой конец, улыбку. Особенно доставалось Николасу. Ему не посчастливилось оказаться по другую руку от моей спутницы, и теперь он принимал основной удар на себя.

На общем фоне первокурсников выделился малыш Рико. Мне понравилось его выступление. Но его не оценила Каталина. С момента его выхода на сцену она доколупывалась до всего, что бы он ни делал, не забывая добавлять, что отец суёт его во все дыры, лишь бы загладить свою вину.

Я был с нею не согласен. Изначально я тоже так думал. Но понаблюдав за парнем на тренировках, в компании Выскочки и даже сейчас, на празднике, пришёл к выводу, что ошибся. Может, он и неудачный проект с точки зрения крылатости, но в нём был стержень. Есть поговорка: «Дракон в поле не воин. Дракон в поле — войско». Так вот: Рикардо де ла Мора хоть и родился бескрылым, но при этом оставался драконом.

Последним шёл факультет предметников. Каталина подобрела. К своему факультету она была не столь критична. И даже наоборот. В одной группе с Выскочкой учились две подружки моей спутницы. Исходя из тех восторгов, которыми Каталина осыпала их танец, она сама приложила руку к его созданию.

Наверное, нужно было сказать несколько восхищённых слов в его адрес, но мне было не до того.

Среди танцующих не было Бьянки!

Я точно знал, что с нею всё в порядке. Она выходила на помост вместе со всеми в своей казённой форме. Мы даже ненадолго встретились с нею взглядами. Конечно, сложно однозначно это утверждать, учитывая, какое расстояние нас разделяло. Но Крылатый был солидарен: встретились.

И если Лара не соврала мне и Кристобалю и действительно готовилась к празднику, то что она тогда приготовила? К жгучему любопытству добавлялось горькое разочарование (вдруг она обманула?) и сладкое предчувствие (а вдруг не обманула?). На фоне получившегося коктейля абсолютно банальный танец артефакторщиков и зельеваров терялся как в тумане.

После танца две девицы, которые извивались особенно выразительно, предложили публике угадать, кто из танцующих какой артефакт или заклинание изображал. Угадайка оживила вечер. Исполнители старались передать свою «суть» мимикой и позой. А зрители на трибунах ломали головы. Было весело. Я даже аплодировал.

…Но среди них не было Бьянки.

Наконец, последние артефакты — скромные юноши — были отгаданы.

И на сцену вышла Выскочка.

Одна.

Вышла спокойно, обманчиво расслабленно, но мы с Драконом осязали её напряжение: волнение, страх и что-то ещё. Сложно описать это ощущение, но что-то такое, от чего меня потряхивало.

— Стыд и позор факультета. — Каталина прикрыла лицо рукой в показной неловкости. — И всеобщее посмешище.

— Почему ты так считаешь? Она очень сильна для мага-недракона, — возразил я вскользь. Разговоры мне не нравились. Они отвлекали. А в таком тоне ещё и злили.

— Ой, да она же деревенщина сиволапая! Ты просто посмотри, что на ней надето! Хочешь посмеяться? Знаешь, почему она не танцевала?

Я кивнул.

— Она не умеет! Она даже танцевать не умеет!

Я пожал плечами. Ну не умеет. Научим. Всё мое внимание было приковано к медленно вращающейся сцене, над которой засверкала эмблема Факультета предметной магии. Именно так, сверкая, она словно выступала из воздуха вспыхивающими искорками.