Книга Семь снежинок на ладони, страница 179 – Светлана Нарватова

А о плане отравить её ядом Ёнклифа проговорился Йохан.

Сколько же брани я выслушал, когда рассказал, что Херберта обвиняли не в этом, а в государственной измене! Какими проклятьями сыпала экономка, хвала Фройе, которая не дала рогов бодливой корове!

Я был счастлив и влюблён, и ненависти не было места в моей душе. Разум мой отказывался принимать, что эти люди, которых я знал с рождения, оказались безжалостными убийцами. Но тот, кто осмелился покуситься на жизни других людей, тем более – дорогих мне людей, заслуживал наказания. Суд вынес приговор в виде пожизненных исправительных работ.

Эрик всем находил применение.

А если за это применение ещё и платить не надо, так это вообще воплощённая королевская мечта.

Херберт был осуждён к принудительным магическим работам – за участие в заговоре с целью убийства его величества и дворцового переворота. Маги-преступники были редкостью, а потребности в дармовой магической силе у Эрика были о-го-го! В общем, я своему неожиданному родственнику не завидую.

Исцелившийся король обернул ситуацию с покушением в свою пользу. Епронской шпионке, приворожившей Эрика, удалось скрыться. Но монарх по этому поводу не переживал. И даже наоборот. Здраво рассудив, что война с Епроном ему сейчас не нужна, а вот аристократия нуждается в хорошей встряске по высокродному филею, его величество заявил, что девушка была из какого-то знатного рода. В связи с чем королевские дознаватели вытрясли всю подноготную магической знати. Понятно, что виновную не нашли, зато его величество получил полный магический расклад в королевстве.

Кроме того, Эрик издал ряд указов, ужесточающих ответственность за магические преступления, и по новым законам нёс вину за них не только собственно преступник, но и род в целом.

Кстати, родство со мной Херберту доказать не удалось. Он хотел напоследок опорочить наш род причастностью к покушению на короля. Но единственный документ, который этот факт подтверждал, Эмилия нечаянно спалила. Мне на этот счёт были известны лишь её предположения. Ещё были показания экономки. Которая тоже была преступницей.

Может, кто-то меня обвинит в подлости. Но Эльдберги стоят на страже слабых и беззащитных. И Херберт не заслужил быть Эльдбергом.

Но Эрик был бы не Эрик, если бы и из этого процесса не извлёк выгоду! Он законодательно лишил права на наследство бастардов, не получивших официального признания, и выстроил официальную очередь наследования исключительно на кровном родстве, убрав из него пункт о родовой магии. Главы родов роптали, но король приводил в пример Херберта и меня – как я тут кстати оказался! – и они смирились.

Вся эта шумиха и скандалы, которые сконцентрировались вокруг меня, помогли мне вырваться из ближайшего круга его величества. Наконец надо мной больше не висела угроза в любой момент быть вырванным из Драгаарда. Я с чистой совестью предался любви и поэзии. И хотя причиной столь странной реакции Эмилии на зачинательное зелье было то, что оно не рассчитано на одарённую, мы решили не гневить Фройю: кого она нам даст, того и будем растить.

Несмотря на то, что весной Эмилия была уже заметно в положении, она настояла на том, чтобы мы отправились в путешествие. В Епроне нас встретили радушно. Меня даже попытались завербовать. Наивные люди.