Книга Истинная: я хочу от тебя сына!, страница 6 – Юлия Юг

— Тебе-то, Лера, что об этом переживать? У тебя же вроде парень есть, Стас кажется?! — Поддела её я.

— Хм, ну, что Стас?! Вы только сравните: где он, а где эти французы... Художник, между прочим, о вас вчера спрашивал... — проговорила Лера, смотря прямо на меня.

— Обо мне? — удивилась я.

— Ага.

— И что спрашивал?

— Да так, по мелочи. Я подошла к нему уточнить, не ошиблась ли я, что он тот самый художник. Так он мне и автограф дал на открытке с изображением его работ, и билеты на свою выставку подарил! А потом, как бы невзначай, уточнил у меня, кто на самом деле оперировал Артёма, и почему вы домой ушли после операции, не остались на смену.

— А ты что сказала?

— Так и сказала, что не ваша смена была, и остались на операцию вы из чистого благородства. И если бы не ваши золотые руки, не факт, что мальчика бы вообще спасли.

Я грустно вздохнула. Лера родственникам мальчика кучу служебной информации разболтала. И искренне не понимает, что натворила.

— А что не так–то?

— Всё не так! — вмешалась Лиля в разговор. — Болтун, как говорится, находка для шпиона! Ты ведь так и подставить неосознанно своих коллег сможешь. А если они жалобу напишут, что хирург сверх смены, усталый операцию проводил?! Об этом ты не подумала?

Лерочке явно разговор в таком ключе пришёлся не по душе, и она выпалила:

— Ой, у меня дел столько, а я тут с вами заболталась... Ладно, пошла я работать...

— Иди уже давай, — подзадорила её Лиля. Она недолюбливала Леру за болтливость. Лерочка вспыхнула, и ушла, громко стуча каблучками.

— Как ты? — Спросила меня подруга, когда мы остались с ней наедине.

— Нормально. — Я пожала плечом, не понимая вопроса.

— Уже вся клиника судачит, какую ювелирную операцию ты вчера провела, и как всё красиво сделала! Ты молодец!

— Я просто делала свою работу.

— Да, ладно, не скромничай! Руки у тебя золотые. Я восхищаюсь твоим профессионализмом. Даже не хочется после этого тебя ругать.

— Меня ругать? За что?

— А кто, скажи мне, опять пошел на поводу у нашей Светланы Игоревны и сменами с ней в очередной раз поменялся?!

— Ну, она попросила, у неё обстоятельства, дети…

— Ага, и поэтому практически во все её ночные смены ты ходишь…

— Мне не сложно. И потом, я одна, мне не нужно борщи мужу варить, и детей по садам–школам развозить… Что мне дома делать? А здесь я могу быть полезной.

— Вот в том то и дело? Тебе сколько сейчас? Тридцать пять?

— Тридцать шесть, но какое это имеет значение?

— Большое! Тебе тридцать шесть, и ты уже поставила крест на своей личной жизни! Так?

— К чему это всё ты мне говоришь? Опять будешь меня к кому-нибудь сватать или в театр отправлять?

— А оно разве поможет? Яна, ты просто задумайся. Как твоя жизнь изменится через 10 лет. Представила? А через пятнадцать? Я думаю, что ничего не поменяется. Всё будет, как сейчас. Работа, работа и работа до самой старости, пока руки тебя подводить не начнут.

— Лиля, прекрати!

— А что прекрати? Помнишь, несколько лет назад ты мне говорила, что хотела бы для себя ребенка родить?

— Говорила.

— Когда ты собираешься это делать? Часики тикают, и с каждым годом физиологически тебе буде всё сложнее и сложнее это сделать. Ты же медик, сама понимаешь…

— Понимаю. Но что ты предлагаешь?

— Как минимум предлагаю перестать дежурить за других, и начать заниматься своим вопросом.