Книга Скандальная история старой девы, страница 110 – Анастасия Милославская

Добромир заметно бледнеет:

– Если вовремя остановиться, она тебя не тронет.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍– А если я не хочу останавливаться? Ты с самого начала должен был понять – я пойду до конца.

– Женское упрямство и гордыня худшие из пороков, – мрачно выдыхает Добромир, голос его дрожит. – Они губят и тех, кто им подвержен, и тех, кто оказывается рядом. Ты подумала, что пострадаешь не только ты, но и другие старые девы?

– А сейчас они не страдают? – негодующе повышаю голос я. – Их дети больны, они сами трудятся за гроши, живут в ужасных условиях. Появление лекаря для них – праздник. Лучше умереть, чем быть рабынями. Потому что это рабская жизнь! Понятно? Рабская!

Видя, что я распаляюсь всё сильнее, Добромир поднимает руки в успокаивающем жесте:

– Я подумал, что, столкнувшись с реальной опасностью, ты поймёшь, что я предлагаю тебе лучшую жизнь, Анна.

– А если бы меня ударили в живот? Я могла потерять ребёнка.

– Многие старые девы теряют детей в утробе, оно и к лучшему. В твоём случае ребёнок – бремя и свидетельство распутства, а не благодать. Мы могли бы начать с чистого листа…

– Как ты смеешь?! Не приближайся ко мне больше, – я подаюсь назад, сцепляя руки между собой, лишь бы удержаться и не отвести послушнику пощёчину.

Сам говорил, что готов принять с ребёнком, а на деле всё оказалось иначе. Я не считаю, что каждый мужчина должен быть рад чужому малышу, но тогда хотя бы не стоит лгать, чтобы понравится.

– Анна… завтра твой День Рождения, – Добромир натянуто улыбается. – Я предлагаю тебе последний шанс спастись. Я всё ещё готов стать твоей опорой.

– Подгнившая какая-то опора получается. Проще уж выстоять самой. Признайся, ты рассказал Дарине, чтобы отомстить? Жалкая, мелочная душонка, – фитиль злости внутри меня разгорается всё сильнее. – Не смей больше желать моему ребёнку смерти, иначе пожалеешь.

Добромир поджимает губы и принимает оскорблённый вид. Он двигается ко мне, вынуждая отступить. Подходит настолько близко, что практически нависает надо мной, прижимая к стене.

– Я – служитель храма, – зло цедит он. – А ты просто пользованная всеми подряд девка, выброшенная за забор. Кому ты ещё нужна со своим щенком? Я же ради тебя пошёл против Норда! Настроил его против себя. Ты будешь виновата, если я не получу место главного жреца в храме!

Я впервые вижу Добромира таким злым, без маски мягкости, без притворной заботы.

– Сестрёнка, чем это вы там занимаетесь? – раздаётся вдруг знакомый хрустальный голосок.

Сердце пропускает удар. Только Милавы здесь не хватало, я совсем забыла, что она кружит вокруг меня.

Добромир сразу подаётся назад, тяжело дыша и сверля меня разъярённым взглядом.

Я поворачиваю голову и вижу сестру. Она в милом розовом платье с кружевами и белой тёплой шубке. Красивая, нарядная, похожая на куклу. Сестра выглядит инородно в сером каменном коридоре храма.

– Я тебя ищу, а вы тут… ух! Прямо в храме, проказники! – Мила заливисто смеётся, довольная тем, что застала меня в таком положении. – Познакомишь со своим ухажёром?

Добромир срывается с места и несётся прочь мимо Милы. У него выражение лица настоящего страдальца. Удивительно, как быстро он смог спрятать злость, которая секунду назад бушевала в нём. И правда умелый лицемер.