Книга Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти, страница 106 – Никита Кита

Дальнейший ход мыслей был прост, как дважды два. Объявился демон способный подавлять чары древнего друида. Объявились орки с татуировками Слуг Чантрахара. Других выводов быть не могло — бессмертный колдун возвратился, после того, как легендарный воин самолично рассеял его прах по ветру.

Человек в теле волклюда медленно опустился на бревно, опустёшенно глядя на древесные верхушки выглядывающие из-за забора. Узнать, что один из твоих злейших врагов вернулся с того света, само по себе сильный удар. В ситуации же Вейгера, это ещё и дополнительные риски, связанные с его пленением Призмой. Кто знает, какой властью над душой арханурца сможет обладать Чантрахар, в случае чего?..

«Теперь я просто обязан, как можно скорее встретиться и посоветоваться с опытным чародеем.» — подумал бывший полководец. — «Мое положение ухудшилось. Айртран, ойров ты сын… Надеюсь ты всё хорошо продумал, и я не стану марионеткой в руках того, с кем боролся десять лет!»

Шанхаята собиравшаяся снова обидеться, из-за того, что возлюбленный беспардонно раздевает постороннюю девку, заметила, что волк выпал в осадок. Вместо предъявления упрёков и обид, она решила подойти к нему, положить руку на плечо и заговорить сочувствующим голоском:

— Что случилось?

Вейгер не услышал вопроса. Он прокручивал в голове возможные варианты действий, а в такие моменты отвлечь его можно было только прямым нападением. Тряпки на торсе златовласки сползли обратно и накрыли демонический символ. Чтобы разобраться в происходящем, котолюдке пришлось повторно их задрать. Увидев странную отметину на спине эльфийки, хвостатая девушка снова обратилась к партнёру.

— Вайтран, что это такое?

Но самец продолжал пребывать в трансе и не реагировать на вопросы. И вот о чём он размышлял:

«Как только я задумываюсь об отложении зачатия наследника у меня непроизвольно кровь стынет в жилах. И чем ближе ночь, тем сильнее это пугающее ощущение. Намёк от призмы становится всё менее прозрачным… Значит нужно как можно скорее, любым способом обрюхатить доступную самку… И так, что я имею? Доступных самок у меня всего две. Шанхаята не очень горит желанием заняться любовью по взрослому. Над ней придется совершать насилие, как минимум моральное, а как максимум и физическое. Но я противник таких шагов, не хочу опускаться на дно ради спасения собственной шкуры. Ещё есть эльфиечка, стройная, привлекательная, милая, немного потасканная, но на всё согласная. Чтобы обрюхатить её, придется разругаться с любимой девушкой внука. То есть разрушить любовь, ради которой он покинул собственное племя. С моральной точки зрения, тоже не лучший вариант. Но, в то же время, я, как старший муж рода, могу сказать, что Чачаунор ещё молод, глуп и самонадеян, и что вся их любовь-морковь быстро разобьётся о суровую реальность. Какова цена любви, этих юных, неокрепших умом дикарей? Не думаю, что слишком велика… К тому же, их отпрыск, в чьё тело я перемещусь, будет неведомой зверушкой, химерой-котопсом, отщепенцем, который обречён стать изгоем в любом обществе. И поселится он в каком-то диком, забытом богами лесу… Не-е-ет, так я с добротным чародеем не встречусь… Что касается эльфов, они, насколько я знаю, народец не дурной. Даже эти, дикие, судя по одежде и оружию погибшего юноши, довольно развитые и владеют магией. Лучше я буду наполовину эльфом, чем непонятным зверолюдом, непризнанным даже в самой захолустной и отсталой общине. Да и как отреагирует Авайнор на кровосмешение ещё неизвестно… В общем, решено! Прости Хаята, но сегодня я разобью твоё хрупкое девичье сердеч…»