Книга Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти, страница 220 – Никита Кита

Магический снаряд пущенный из кисти юного чародея полетел криво и промазал мимо гоблина. В следующее мгновение перерожденец схватил первый попавшийся под руку голыш и злобно прорычал:

— В рот драл я вашу магию!

Он собирался в один точный бросок умертвить тварь лишившую его последней надежды на выживание.

Но тут, человек вдруг ощутил прикосновение Призмы…

Рука со снарядом замерла на месте, так и не свершив отмщение. Злобный карлик направился с окровавленным валуном, к распластавшемуся парню. Ему он тоже задумал пробить лоб, дабы потом полакомится свежими человеческими мозгами.

Не тут-то было. Стоило кривомордому недомерку приблизиться к Вейгеру, как мужчина схватил его за щиколотку и свалил с ног. С таким ничтожеством, легендарный воин мог справиться даже будучи сплошь сломанным-переломанным.

Дальше, перерожденец немного поборолся с гоблином и скрутил его мордой в пол. Тварь продолжала брыкаться, несмотря на заломанный сустав, поэтому пришлось приложить её локтем в темя. Оглушенный коротышка был посговорчивее, благодаря чему Брод спокойно перевернул его на спину.

Бывший предводитель воинов Арханура тяжело вздохнул. Собравшись с моральными силами, он откинул набедренную повязку, лежащую промеж ног полурослика. Призма была права — гоблин оказался самкой. И половые органы вполне подходили под стыковку с человеческими.

Когда-то давно Вейгер читал про гибриды гоблинов и людей. В основном такие рождались у изнасилованых женщин. И конечно, их сразу топили в реке или отдавали на корм псам.

А сейчас Призма Айртрана вполне серьёзно предлагала величайшему воину Драугфага, легендарному Вейгеру Броду, сначала трахнуть вонючее, до блевоты уродливое, омерзительное, тупое, ничтожное, презренное существо, а потом и самому переродится в такое же.

— Признаться, на этот случай, у меня нет подходящего ругательства. — сказал вслух мужчина.

Он устроился поудобнее на спине и затушил огонёк заклинания. Его пробивало на истеричный смех.

— Нет… — сказал Вейгер и покрутил головой. — Не-ет… Ха-ха-ха… Нет.

В груди начинало покалывать. Со спины же охватывал холодок, морозящий не тело, а саму душу.

— Нет! — не щадя горла, крикнул Брод.

В следующий миг, прямо в сердце ему вонзился раскаленный лом! Невзирая на переломы Вильяма выгнуло дугой, от непомерных мук охвативших тело и разум.

Пытка была изощрённой, несравнимой ни с чем, что мог бы доставить один человек другому человеку. Сознание Вейгера зажало в бесконечном спектре непостижимых страданий. Не было ментальных сил даже на маленькую мысль. Не было и мгновения, чтобы пожелать пощады, признать поражение, сдаться. Не было ничего, кроме безмерно сильной боли, заполняющей каждую частичку бытия.

Когда это прекратилось, перерожденец снова очнулся посреди тьмы. Гудение в сломанных костях теперь казалась сущим пустяком, а организм наполнил необычайный заряд бодрости. Где-то в подкорке Призма нашёптывала своё желание.

За бессмертие нужно платить. Демоническая магия не так проста и не так уж добра, к тем, кто избрал её своим инструментом. Вейгер обязан засунуть член в гоблинскую дырку. Вейгеру придется пережить один день в теле гоблина. Вейгеру придется будучи презренным монстром насиловать женщин-людей, если он хочет снова стать человеком.

Сколько поколений потребуется, чтобы вымыть гоблинскую кровь из наследников? Сколько страданий потребуется доставить невинным, дабы спасти грешную душу старого мужчины? Всё это было настолько противоестественно героической сущности Брода, что он всерьёз задумался над добровольной смертью.