Книга Попаданец в тело матери роя пожирателей вселенной. Том lll, страница 99 – Никита Кита

Но не тут-то было! Сомик вильнул в сторону и шмыгнул за ближайшую неровность. Пиявка клацнула клыками, схватив ими лишь пустоту, и тут же изогнулась для разворота. Повернуть ей удалось с трудом и с большим заносом. Рыбёшка за это время сильно оторвалась и почти скрылась из виду.

Крутые манёвры были ахиллесовой пятой червя без боковых плавников. В противовес этому, на прямой дистанции он являлся лучшим плавцом в водоёме.

Отходя от резкой нагрузки, водяной слуга немного поплавал, рассекая водные просторы в расслабленном состоянии. Однообразный ландшафт речного русла немного приелся глазу. Оттого Фёдор сначала не поверил, когда увидел, как округлый некрупный камешек, мирно лежавший на песке, внезапно пошевелился. Он подумал, что ему привиделось, и переместился к куску горной породы поближе. Пробовать на зуб не стал, а сразу подковырнул и перевернул.

Оказалось вполне обычный на вид камень являлся панцирем живого существа. Под твёрдой шляпкой выполняющей роль маскировки пряталось нечто похожее на краба с десятью острыми бронированными лапками. Никаких клешней не наблюдалось, зато по ободку панциря торчало множество коротких закрученных хоботков-щупалец.

Пиявка схватила поджатую лапу зубами и рьяно замотала головой, пытаясь вырвать ракообразное из шляпки. Тварь прочно держалась внутри своей брони и даже принялась больно тыкать свободными конечностями червя в морду. Тогда водяной слуга зажал тело существа в зубах и попытался его раскусить. Клыки вонзились в панцирь на пару миллиметров, а дальше какая-то запредельная твёрдость их остановила. Каменный краб не поддавался укусу пиявки. Управляющие сознание подумало, что для него потребуется что-то более мощное. Может быть мандибулы бронерога с ним справятся или гигантские челюсти королевы? В крайнем случае, можно будет проглотить краба целиком и пускай желудочная кислота растворяет его, не спеша.

Плавун Роя по очереди откусил все десять лап живому камню. Потом целиком проглотил его тело вместе с бронёй.

«Ну вот, помимо сбора водорослей, охоты на рыб и копки моллюсков, мне нужно проверять каждый камушек на речном дне.» — подумал перерожденец — «И это отличная новость! Здешний биоценоз просто кишит легкодоступной живностью. Из того, что я вижу, пиявки, пока что, на вершине пищевой цепи!»

Исследуя центр реки, слуга наткнулся на неширокую но продолговатую впадину. Из-за плохой видимости, спускаясь в неё, Фёдор достоверно не знал, насколько она глубока. Поэтому людская половина сознания испытала обволакивающий страх перед бездной.

Оказалось, в пределах этой расселины глубина достигала рекордных двадцати метров. Водное пространство ощутимо потемнело, и пиявка воспользовалась встроенным в тело сиянием.

Из песчаных склонов вокруг выглядывали острые скальные образования. На них можно было увидеть полипы, выглядящие, как цветы с толстым кувшинообразным стеблем, и соцветием в виде плоской пятиконечной звезды. Пиявка попробовала на вкус одну такую звёздочку и узнала, что она аналогична грибам. Много их собрать не удастся, но, как говориться, курочка по зёрнышку клуёт, а жук по листочку.

Дно впадины сплошь покрывал ковёр из растений похожих на маленькие ёлочки, не более пятидесяти сантиметров в высоту. Глаза слуги различили какое-то движение курсирующее по зарослям этих водорослей. Приблизившись, он увидел длинное существо, ползком прокладывающее путь между водянистых кустиков. Оно смахивало на толстую полосатую сороконожку, но, отнюдь, не с сорока ногами, а с тысячами мелких ножек-щупалец. Ещё его туловище можно было сравнить с половинкой огурца разрезанного вдоль, на пополам.