Книга Попаданец в Рой. Том Ⅵ, страница 51 – Никита Кита

Собравшиеся у повозки жуколовы заметили осу и начали тыкать в неё пальцами. Затем летунью увидели и две ящерицы по сторонам от короба на колёсах. Интерес гигантов к насекомому сулил не лучшими последствиями, поэтому все бокаты оказавшиеся поблизости бросились успокаивать и отвлекать рептилий. Ещё через пять минут переполох всем так наскучил, что в посадку послали двух стрелков должных прогнать или подстрелить наглого шершня. Всё это позволило выиграть время для маленького диверсанта в хлеву.

Выйдя из загона, насекомыш сразу направился к межкомнатному проходу. К сожалению зазор между створкой и порогом оказался слишком мал, чтобы через него просочиться. Поэтому шестилапый малыш взялся за торец двери и потянул на себя. Она была не заперта. Но петли чрезвычайно громко скрипнули. Жучок скользнул в приоткрытый проём и быстренько осмотрелся. Из хлева он попал в сени или, проще говоря, прихожую. Узкий длинный коридор с обоих концов оканчивался закрытыми дверями. Ещё одна створка, уж точно ведущая в большую жилую комнату, располагалась прямо напротив прохода в овчарник. И вот за ней послышались надвигающиеся шаги.

Чёртов скрип мог обнулить всю проделанную работу. Но такое было ожидаемо в случае, когда лазутчик действовал экспромтом.

Имитатор подпрыгнул и в один рывок залетел в голенище высокого сапога, стоявшего у стены. Обувь ещё сотрясалась, когда дверь распахнулась и из неё вышла женщина с полотенцем в руках. Фёдору показалось, что он не успел вовремя прекратить двигаться, и маскировку сейчас раскроют. К удивлению перерожденца, бокатианка не заметила произошедшего буквально у неё под носом. Оставив проём открытым, она подошла к проходу в хлев, что-то буркнула, оттолкнула скрипучую дверь и вошла в пристройку.

Парень понял, что это идеальный момент, чтобы проскочить дальше. Риск всё ещё был огромный, но раз проход открыт, а хозяйка ушла, требовалось действовать. Насекомыш вылез из сапога и заглянул в самое крупное помещение дома. Пока солнце ещё не село, оно освещалось светом проникающим через открытые оконные проёмы. Впереди в углу стоял длинный стол и две скамейки, над которыми висела полка со статуэткой мирх-маку. На одной скамье лежал спиной вниз, свесив руки и ноги, спящий солдат. Его снятая броня находилась на полу у изголовья импровизированного лежбища. На другой скамье сидел ещё один пехотинец, предпочёвший задремать, положив торс и голову на столешницу. Рядом с ним на столе валялся здоровенный бараний окорок. Слева виднелась сложенная из камня и глины печь, в которой прямо сейчас прогорали наколотые дровишки. Внутри печи стоял котелок, судя по вздымающемуся пару, с греющейся водой. С улицы через окна доносились разговоры гуманоидов, стук кузнечных молотов и топоров-колунов.

Получалось, что все обитатели дома, либо спали, либо свалили. Фёдор обрадовался такому везению и направил подконтрольный организм вглубь большой комнаты. Пока не вернулась бодрствующая гуманоидша, требовалось найти подходящее местечко, чтобы спрятаться. Доползя до центра помещения, шпион увидел то, что скрывалось за печью. А там размещались шкафчики, полочки, ларцы, ну и кровати. На одной из них, той что стояла впритык к печке, лежал третий воин. Окровавленная повязка на груди, говорила о том, что он ранен. Но, наверное не смертельно, раз он сам дотопал до деревни. Морда травмированного бойца кривилась в мучениях, и всё же век он не открывал, стонов не издавал, а просто неподвижно отдыхал, обнимая самого себя руками.