Книга Танцующий в темноте, страница 44 – Т. Л. Мартин

Любой обычный человек был бы напуган, возможно, испытал бы отвращение в обстоятельствах, подобных этому, — вдыхая запах крови, задевая плечом мертвое тело, оставляя красные пятна на зияющей шее своего сотрудника.

Но не он. В конце концов, мы все сделаны из одного материала. Во всяком случае, в определенной степени. Мои братья и я — ткань; этот человек был одним из многих, кто держал в руках ножницы.

Искра удовлетворения тлеет под моей кожей, когда я рассматриваю легкие брызги крови, окрашивающие его левую щеку и шею. Хотя это и не его собственная, взгляд украдкой на то, что должно произойти, должен будет задержать меня, пока мы не доберемся до дома.

— Чтобы ответить на твой вопрос, — начинаю я, вытаскивая чистый платок из заднего кармана и тщательно вытирая руку, затем лезвие ножа, — точная часть твоей угрозы, которая была чушью, заключалась в том, чтобы притвориться, что ты лично перережешь мне шею.

Его глаза выпучиваются, голос становится яростным.

— Ты, блядь, не знаешь…

— Потому что ты из тех, кто смотрит, как кто-то другой режет, не так ли? Из тех, кто зарабатывает, не пачкая рук.

Я останавливаюсь посреди уборки, уделяя ему все свое внимание.

— Конечно, если только ты не изменился с тех пор, как я видел тебя в последний раз.

Его брови сходятся вместе.

— Что, черт возьми, ты, — Грифф ослабляет хватку, наблюдая, как на лице мужчины появляется узнавание. — Но это было… это не… это невозможно…

Вот прямо здесь, первые несколько секунд, когда наши предполагаемые жертвы начинают собирать все воедино, это любимая часть Гриффа. Мой брат рычит, стискивает челюсть, не сводя глаз с труса.

Лично моя любимая часть начинается гораздо позже.

— Кем бы ты ни был — Хьюго Пересом в наши дни или Мишей... Не всех можно обмануть.

Наконец, я вижу это. Страх. Его лицо становится белым, как полотно, на фоне красных брызг, ком застревает в горле. Его взгляд метнулся к двери машины.

Этот человек понятия не имеет, каков на вкус настоящий страх.

Пока.

— Т-ты был заперт, — заикается он, откидываясь на спинку сиденья. — Кроме того, ты был всего лишь ребенком. Ты не знаешь, что ты слышал или видел, пока был там.

Я киваю и продолжаю вытирать нож.

— Да, я полагаю, ты прав. Я мог ошибаться.

Грифф ворчит, затем ударяет Хьюго локтем в живот, когда мужчина пытается расстегнуть ремень безопасности.

— Черт, — стонет Хьюго, сгибаясь пополам.

Похоже, у него не очень хорошая переносимость боли. Мои губы кривятся.

— Может быть, мне стоит позвонить Катерине, — предлагаю я. — Знаешь, перепроверить и все такое.

— Катерина — она была…

— Мертва?

Его взгляд сужается.

— Ты. Ты имел какое-то отношение к тому, что произошло в ночь ее смерти. Не так ли?

Он делает паузу и еще раз смотрит на дверь, теребит ремень безопасности.

— Я слышал, что некоторые люди снова начали исчезать.

— А, ты заметил? Ты был внимателен.

Я склоняю голову набок.

— Как ты думаешь, сколько детей в общей сложности погибло от твоих рук? Сколько невинных душ наполнили Ваши с Катериной карманы?

Я осторожно провожу лезвием ножа по ладони, балансируя на грани разрыва кожи. Капли пота стекают по лбу Хьюго, когда я снова поднимаю взгляд.

И, тем не менее, он свирепо смотрит и сжимает кулак.

— Сколько ты хочешь?

Я поднимаю бровь.

— Я спросил, сколько? Вот в чем дело на самом деле, не так ли? Похитить миллионера и использовать свои рычаги давления, чтобы получить деньги?