Книга Танцующий в темноте, страница 48 – Т. Л. Мартин

Я дергаю за цепи и морщусь, когда они трутся о ободранную кожу.

— Ты можешь снять меня отсюда?

Ее взгляд опускается на мой золотой шарф, затем возвращается к лицу. Она качает головой.

— Мне жаль. Только твой хозяин может принять это решение.

После паузы она спрашивает:

— Не хочешь ли стакан воды?

Я сдерживаю рычание. Каждый сантиметр моего тела пульсирует, скуля от изнеможения. Моя голова падает на грудь. Ком в горле кричит принять ее предложение, но я этого не делаю. Я и так достаточно беспомощна, чтобы кому-то приходилось кормить меня с ложечки.

Проходит секунда, затем ее шаги затихают в направлении выхода. Мой взгляд скользит вниз, вниз, к оранжевым языкам пламени, которые танцуют с живостью, которой я завидую. Расплавленный воск стекает по бокам свечей, как слезинки.

Я теряю счет секундам, минутам, часам. Перестаю бороться с болью, сковывающей мышцы, с онемением, охватившим пальцы.

Чем дольше я смотрю на гипнотизирующий свет свечей, тем тяжелее становятся веки. Запястья ослабевают в наручниках, колени подгибаются, и мне кажется, я слышу мягкий стук свечи, падающей на скатерть, вдыхаю горький запах чего-то горящего. Но море черноты, клубящееся вокруг разума, так успокаивает, что я не могу заставить себя беспокоиться.

Голоса — приглушенные и женские — достигают барабанных перепонок. Что-то мягкое касается лодыжки. Я шевелюсь, ерзаю на месте, и жгучая боль пронзает запястья. Дальше запястий, до кончиков пальцев, я ничего не чувствую. Абсолютно ничего. Слабый звук звяканья металла напоминает, что я прикована. Стон срывается с моих сомкнутых губ.

Мои ресницы распахиваются, и столовая расплывается в фокусе.

Волосы Обри щекочут мою босую ступню, и я съеживаюсь от жжения, которое пронзает пальцы ног. Ее хватка крепче сжимает мою лодыжку, удерживая ее неподвижной. Она поднимает на меня взгляд и прижимает палец к губам, затем продолжает наматывать марлевую повязку на мою ногу. Мои брови сводятся вместе, жжение все еще пульсирует под кожей.

В поле зрения появляется белокурая секретарша, с которой мы встречались ранее, когда она обходит стол. Она аккуратно собирает то, что осталось от скатерти, и выбрасывает это в мешок для мусора. Свечей не видно, но в воздухе витает слабый запах гари.

Райф сидит в дальнем правом углу комнаты, прижав к уху сотовый телефон. Его губы шевелятся, он говорит слишком тихо, чтобы я могла расслышать, но его глаза задерживаются на белой повязке на моей ноге. В конце концов, он замечает, что я смотрю на него.

Он улыбается.

Желудок переворачивается.

Он поправляет свой телефон, затем отводит взгляд, продолжая говорить. Я все еще наблюдаю за ним. Моим новым ‘хозяином’. Когда я садилась в самолет до Нью-Йорка, я была уверена, что мои будущие работодатели хотели секса, и они хотели этого на своих условиях, за закрытыми дверьми.

Одеть меня, составить список дел и поставить розы на их столы — это все равно секс. Непростая задача, но легкая.

Так почему же мне кажется, что они хотят от меня чего-то совершенно другого?

— Мы перестали искать монстров у себя под кроватью когда мы поняли, что они были внутри нас.

— Чарльз Дарвин

Струнный квартет. Две скрипки, две виолончели. Плавное и постоянное наращивание перед тем, как они начнут бороться за кульминацию.

Нет, нет, это неправильно.