Книга Лжец, лжец, страница 133 – Т. Л. Мартин

Мой взгляд скользнул к двери, и осознание этого превратило мои вены в лед.

Я никогда от него не избавлюсь.

Я не могу быть спасена.

— Тук-тук, — словно в доказательство моей правоты, дверь открылась, и он стоял на пороге. — Удобно?

Инстинктивное желание отвести взгляд натянулось на мою шею, как поводок, но я заставила себя смотреть на его аквамариновый галстук. Я перескакивала с одного бесплатного бриллиантового рисунка на другой в молчаливой игре в классики, пока не набралась смелости посмотреть ему в глаза. Я схватилась за край матраса, сердце забилось быстро и резко.

Его губы приподнялись, но улыбка выглядела иначе, чем я помнила. Все еще тонкая, медленная и тщеславная, но… Что-то не так. Мои ногти царапали швы матраса. Солнечный луч освещал его фигуру, и я не понимала, на что смотрела. Гусиные лапки и залысины. Мягкий живот и руки в солнечных пятнах. Где змеиные глаза? Где клыки, когти, где алая кровь, окрашивающая его шею? Он не должен был выглядеть таким… Человеком.

— Знаешь, это место тебе подходит? Что-то в его… Сути.

Он провел ладонью по своему галстуку спереди, как будто мог сгладить нелепость этого. Мой взгляд скользнул за его спину, к открытой двери, дразнящей меня свободой.

— Такая богатая история. Клянусь, иногда я слышу призраков в стенах.

Гнев и страх пульсировали во мне, адреналин пробудился к жизни под моей кожей. Не думай. Не думай.

— Единственное, что меня сейчас устроило бы — это выцарапать тебе глаза.

Последнее слово все еще вернтело ь у меня на языке, когда я поднялась с матраса и побежала.

Он словил меня в дверях. Визг поднялся к моему горлу, мои ногти впились в его щеку, и его проклятие затихло, когда удар по моим ребрам выбил из меня дыхание. Черные точки появлялись и исчезали из виду. Он схватил меня за волосы, развернул к себе. Кожу головы обожгло, когда он швырнул меня лицом на пол. Я словила себя на ладонях, локти дрожали. Его колени обхватили мои икры, горячее дыхание коснулось моей шеи. Непоколебимый уровень адреналина подстегнул меня к действию, и я откинула голову назад так сильно, как только могла. Я услышала отчетливый хруст. Боль пронзила мой череп, в ушах звенело, как сирена.

— Гребаная пизда, — выплюнул он, тяжело дыша.

Одной рукой он сцепил мои руки за спиной, а другой прижал мою щеку к ковру.

— Могла бы кое-чему научиться у свой матери.

Веревка обожгла мне кожу, когда он связал мне запястья за спиной, но я едва ощущала боль. Его слова застряли в моей голове. Я знала, что это чушь собачья, но мой голос дрожал от неуверенности.

— Не говори о моей матери. Ты ничего о ней не знаешь.

Он засмеялся, схватил меня за связанные запястья и рывком поставил на ноги.

— Как ты думаешь, куда она отправилась в тот день, когда ушла от тебя? В отпуск?

— Заткнись, — прошептала я, но мои колени ослабли, когда он толкнул меня к матрасу. — Ты гребаный лжец.

Он толкнул меня на кровать, и я поморщилась, поворачиваясь к нему лицом. Не обращая внимания на пульсирующую боль в ребрах, я поднялась на ноги и села, прислонившись спиной к стене. Его щеку покрывали красные царапины, а нос искривлен. Кровь заливала его губы и зубы, забрызгивала его безукоризненный клоуна. Я хотела почувствовать себя триумф, но все, что я видела — это кровь, кровь, так много крови.