Книга Прикосновение Фейри, страница 96 – Элла Саммерс

— Это всего лишь незначительная стычка, — ответил он. — Всё скоро разрешится. Боги тысячелетиями меняли союзы. Они не позволят взаимной неприязни затмить их суждения.

— Это всё равно игра.

— Игры богов разворачиваются на скелетах смертных. В них делаются очень серьёзные ставки, превыше просто жизни или смерти. Ты или играешь по правилам, или тебя ждут последствия, — его холодный взгляд метнулся к Неро, затем вернулся ко мне. — Уиндстрайкер это очень хорошо знает. И ты к этому времени тоже должна знать. Когда ты нарушаешь правила, может быть, какое-то время ты сможешь увиливать, но правосудие богов всегда настигает тебя.

Двери в палату аудиенций распахнулись перед волной божественных солдат. Среди их идеально ровных рядов, закованные по рукам и ногам, шли Дамиэль и Стэш. Вид их, пойманных и закованных, затушил огонёк моей надежды ледяным страхом. Моя оптимистичная уверенность, что всё наладится — просто обязано наладиться — иссякла, словно воздух, вылетевший из проколотой шины.

— Похоже, сегодня пришёл день расплаты для твоего отца, — сказал полковник Файрсвифт, взглянув на Неро. Затем он остановил свой взгляд на мне, словно ястреб, заприметивший жертву. — И для твоего друга.

Все обсуждения и споры в зале богов умерли быстрой смертью. Все взгляды в помещении следили за Дамиэлем и Стэшем, пока солдаты Фариса вели их к тронам богов.

— Ведите изменников и мятежников, — произнесла Валора голосом чистым, как звон колокола. — Повстанцев. Уклонившихся от правосудия богов.

Она определённо увлеклась драматизмом.

— И одна из них сидит на троне своего отца, — зал пронзил другой голос.

Взгляд Валоры заметался по сторонам, пытаясь определить, кто заговорил против неё. Она уставилась на Меду.

Зарион сверлил Меду суровым взглядом.

— Сказала та, что предала нас Стражам.

— Помалкивай, Зарион, — рявкнула на него Меда. — Этот бардак — твоя вина. Твоя и твоей похоти.

— Похоть проявляется разными путями, Меда. Включая твою похотливую жажду власти. Это корень твоих ужасных экспериментов над монстрами, — взгляд Зариона метнулся к Майе. — И над ангелами. Ты пытала любовника твоей бедной сестры.

— Заткнись, Зарион, — рявкнула Майя. — Мне не нужна твоя помощь. Или твоё сочувствие.

— А тебе ни того, ни другого не предлагали, — прорычал он. — Из-за твоего слабого сердца и из-за жажды власти твоей сестры мы потеряли ангела. Уордбрейкеру было бы проще, если бы ты убила его в тот самый момент, когда осознала, что испытываешь к нему чувства.

— Я же не ты, — прорычала Майя сквозь стиснутые зубы и вытащила меч.

На руках Зариона вспыхнуло пламя. Меда прицелилась ему в голову из пистолета. Майя вытащила второй меч и приставила его к сестре. Завиток шипящей синей магии сформировался в ладонях Валоры. Алерис призвал из воздуха стаю диких красных летучих мышей. Они носились вокруг него по спирали, как циклон. Ронан наблюдал за всеми ними, скрестив руки на груди, и магия телекинеза пульсировала вокруг него, как тяжёлое биение военного барабана.

— Вы всё ещё считаете, что это всего лишь незначительная стычка между богами, которая скоро разрешится? — спросила я у полковника Файрсвифта, когда Зарион метнул в голову Майи огненный шар.

Полковник Файрсвифт переводил взгляд между богами, стискивая челюсти. Он выглядел так, словно весь его мир, всё, что он считал подобающим, достойным и порядочным, разваливалось на куски на его глазах.