Книга Корона льда и лепестков, страница 109 – Шеннон Майер, Келли Сент-Клэр

– У кого-то еще проблемы с тем, что я чувствую и к кому?

Потом дошло, что большинство людей в зале нынче почти превратились в восковые фигуры.

Губы Лана дрогнули. Он одарил меня полуулыбкой и низко поклонился:

– Как скажет моя королева, так и будет.

Я зыркнула на Адэр:

– У тебя?

Она покачала головой, но все же открыла рот:

– Я просто хотела для вас лучшего, вот и все, кого-то не из…

Фаолан встал между нами, так что мне пришлось уставиться на арфу за его плечом. Возможно, только возможно, он сделал это потому, что моя рука уже было дернулась выронить меч. Полной, несусветной херни, которую несла Адэр, вполне хватило, чтобы мне захотелось ее придушить, и плевать, что она была беременна.

Голос Фаолана разнесся по залу:

– Кого-то не из Неблагих? – спросил он совершенно спокойно. – Ты это хотела сказать?

– Неблагой с тьмой внутри не должен сидеть на троне, не говоря уже о том, чтобы жениться на дитя Благих, – проговорила Адэр, хлюпая носом.

Поверить не могла, что ей хватило глупости ляпнуть такое. Неужели она не понимала, в каком шатком положении находится?

Я обошла Лана и коснулась его руки.

– Тебе никогда ее не переубедить, Лан. Самое лучшее, что нам дано, это дождаться ее смерти и научить ее дочь быть лучше матери. Адэр давно потеряла и себя, и собственное сердце.

Возможно, это случилось, когда она узнала о моем существовании и поверила, что я плод интрижки с человеческой женщиной. Или раскрыла настоящую правду, о которой я только подозревала, – что мой отец любил королеву Неблагих.

Адэр дернулась, словно я зарядила ей пощечину. Я-то очень хотела, конечно, но времени ждать, пока она сперва родит, у меня не было.

– Выдвигаемся, – приказала я. – Нас ждет гигант.

Замок накренился, Адэр и Цинт вскрикнули. Я изо всех сил старалась удержаться на ногах. И едва выпрямилась, как прогремел голос, проходивший сквозь стены.

– Каллик без Дома. Забытый ребенок. Изгой. Сирота. Приди навстречу своей судьбе. – Голос Рубезаля эхом раскатился по залу, подпитанный его собственной магией и той, которую он высасывал из своих жертв.

Я вдруг различила нити сущности гиганта, вплетенные в звук. Интересно. Обычно приходилось переключиться на магическое зрение. И теперь, когда я об этом задумалась… когда магия Рубезаля хлынула в зал, я тоже сразу ее увидела.

Когда моя связь с собственной магией так усилилась? Не припомню. Но подозреваю, это произошло во время битвы у драконьих крыльев. Именно тогда я поняла, что значит по-настоящему быть проводником магии Андерхилл.

Я повнимательнее присмотрелась к сущности гиганта. Это еще что за?..

Темнее, чем раньше. Зеленый свет… кровоточил, вот единственное слово, что приходило в голову. Черный вокруг него был почти кромешным, как будто магическую сущность сковала тьма… тьма, сотканная из ненависти и гнева. Чернота поглощала зеленое свечение.

Прямо у меня на глазах магия Рубезаля разрушалась. О таком я слышала лишь в старых сказках, но никогда не придавала значения – они казались наполовину мифом.

В историях мало говорилось о подобном явлении. Но обрывки знаний подсказывали, что это сама душа Рубезаля разрушала его сущность. Он слишком глубоко принял в себя зло. Всему была своя цена.

Неблагой не равнялся темному. Точно так же темным мог стать и порочный Благой. Дело не в том, что Неблагая магия порождала смерть, уравновешенная Благой магией, создававшей жизнь. И даже не в том, что союз Благого и Неблагого выпивал сущность более слабого из них, пока не оставался лишь один. Такое зло в Рубезале поглотит его, чтобы контролировать и поддерживать в нем жизнь, пробираясь в чужие сердца.