Онлайн книга «Корона льда и лепестков»
|
Вокруг меня обвились руки. Лан перевернул меня в воздухе. И мое сердце разлетелось на куски, когда он прижался губами к моим. Он что, прыгнул в зияющий разлом, чтобы умереть вместе со мной? Вот дурак… Мой дурак. Что еще мне оставалось, как не цепляться за эти последние мимолетные прикосновения? Я сжала ткань его туники в кулаках, обхватила ногами бедра, отчаянно целуя в ответ. Арфа, зажатая между нами, впилась мне в грудь и ноги. Я отстранилась, желая смотреть на любимого в наши последние мгновения – нуждаясь в этом, – и увидела, как на его лице вспыхнуло удивление. Опустив взгляд, я и сама изумленно заморгала. Потому что я больше не излучала золотой свет. Я была золотом. Запрокинув голову, я резко вдохнула: золото побеждало тьму, отвоевывало утраченные позиции, теснило смыкающиеся стены. Я приникла к щеке Лана, чувствуя, как меня до последней частички пронизывает усталость. – Я с тобой, Алли, – прошептал Фаолан, и я услышала его голос сквозь гул и визгливый скрежет. Улыбнулась. Я знаю. Золото держалось, но скользкий черный слой, покрывающий бесконечную трещину в земле, не сдавался. Не помогало даже то, что теперь мы с Ланом касались друг друга. – Арфа, – прохрипела я, не в силах даже поднять голову. – Играй. Лан слегка толкнул меня назад, я разжала пальцы, вцепившиеся в его бедро, протянула руку к арфе и слабо тронула струну. Нота унеслась ввысь, множась, усиливаясь. Потроша уродливый монотонный гул Неравновесия. Зрение затуманилось, я склонилась на плечо Лана, и золото хлынуло из меня сплошным потоком. Андерхилл пробила последнюю защиту своего противника. Она безжалостно таранила и буравила. Потому что существо, защищавшее нас от бесконечного зла, не знало пощады. Не могло щадить. Неравновесие, то, что от него осталось, закричал, рассыпаясь на пыль и осколки, не сравнимые со сверхновой, которой была я. В последнем отчаянном рывке тьма оттолкнулась от стен трещины, приняв форму лица, которое едва не разрушило оба царства. Из носа и глаз гиганта сочилась густая чернота. По коже расползались трещины, как у Девон, только гораздо быстрее. Рубезаль распадался на моих глазах. Его рот раскрылся, и раздался голос зла: – Ты никогда не победишь по-настоящему, Стиртерия. Наши дети всегда будут отвергать мир, когда между войнами минует достаточно времени. И ее слова сорвались с моих губ: – Вот почему я здесь. И всегда буду. Сгинь, Истиртериас, убирайся обратно в свою яму. И Андерхилл отступила. Лицо Рубезаля исчезло, исказившись в безмолвном крике. И хотя я не кричала, не чувствовала боли, это был и мой конец. Душой и сердцем я чувствовала его приближение. Путь смерти и зла истончался, а путь, для которого отец и мать меня создали, напротив, становился шире. Позолота на золотом. Я улыбнулась ему, приветствуя. Веки наливались тяжестью. Арфа начала таять, превращаясь в крупинки, которые оседали на коже Лана, впитываясь в него. Освобожденное из исчезающей арфы огненное копье преобразилось, а затем тоже растаяло – жертва Неравновесию. Всего лишь еще один предмет, чтобы склонить чашу весов в пользу победы. Фейри будут жить дальше. Возможно, не все, кто помог этой победе. Но наш народ выживет. – Я тебя люблю, Лан, – мой голос был даже не шепотом, лишь отголоском. Мы продолжали падать. Когда-нибудь падение закончится, и тогда мы перестанем существовать. Я приняла эту судьбу. Я была бессильна сделать что-то еще. |