Книга Знак судьбы, страница 92 – Шеннон Майер

В мгновение ока он выхватил из сапога метательный нож. Все происходило, как в замедленной съемке. В одно мгновение он поднял руку, наведя смертельный прицел на мою грудь, а в следующее – раздался внезапный треск, за которым последовал вопль боли. Нож упал на землю, и из его запястья хлынула кровь.

Он резко повернул голову, чтобы впиться взглядом в Сиенну, которая с гневным видом стояла рядом, держа в руке кнут.

– Ах ты тварь, – прошипел Эдмунд, нырнув за моим брошенным мечом. Я уже собрался нанести ему удар, когда Сиенна выкрикнула мое имя пронзительным от страха голосом:

– Нет! Она идет за ним… Отойди!

Я услышал, как крылья Охотницы со свистом рассекают воздух, когда она приближалась. Как бы сильно ни хотелось мне собственными руками убить Эдмунда, он умрет сегодня. И этого достаточно.

Визг сверху был оглушительным, и я зажал уши руками. Казалось, небо в это время потемнело. Тело самки-Охотника заслонило солнце, затем она спикировала, обрушилась на Эдмунда и полоснула по его животу своими острыми, как бритва, когтями.

Он взвыл в агонии, когда она улетела, отчаянно хватаясь за живот и безуспешно пытаясь удержать внутренности. Я видел тот самый момент, когда он понял, что это бесполезно. Ему не дожить до следующего дня. Но вместо того, чтобы разбушеваться, он использовал последние силы, чтобы сунуть руку в карман.

– Если мне суждено умереть, я заберу всех вас с собой, – выдавил он, его голос стал слабым и хриплым.

Очередной визг разрезал воздух, Охотница сделала второй выпад. Я наблюдал за глазами Эдмунда, в которых на мгновение отразились шок и ужас, прежде чем она одним чистым ударом снесла ему голову с плеч.

Над полем битвы воцарилась тишина, настолько всеобъемлющая, что, когда птица осмеливалась подать голос, звук был оглушительным.

Вот и все. Эдмунд Гнусный мертв.

Теперь осталось только устранить последствия.

– Доминик, – окликнул меня Уилл. – Щит…

Потребовалось несколько секунд, чтобы его слова дошли до меня, но когда они дошли, кровь застыла в жилах. Я с ужасом посмотрел на небо – наш защитный щит медленно рассеивался.

– Идите в башню, все, сейчас же! – крикнул я, уже чувствуя жар.

Когда мои братья почувствовали первые смертоносные лучи солнца, я услышал невообразимые крики. Началось столпотворение. Вампиры бежали так быстро, как только могли, чтобы добраться до каменной башни вдалеке, но их скорость была сродни человеческой, поскольку солнце всеми силами пыталось убить нас на месте.

– Большинство не выживет, Дом! – прокричала Сиенна, спеша ко мне. – Спасайся!

Из-за жгучей боли было трудно думать, когда я бросился к Уиллу, который убегал от меня.

– Бетани! – закричал он, изо всех сил убегая в противоположном от башни направлении.

Твою ж мать.

Я использовал все: агонию сгорания заживо… страх видеть, как сотни мне подобных погибают самым жестоким и ужасным образом… ярость на Эдмунда за его последнюю, злобную атаку – я использовал каждую каплю всего этого, чтобы рвануть вперед и, преодолев разделяющее нас расстояние, подхватить брата.

– Нет, черт тебя дери. Отпусти! Как твой Король, я приказываю тебе пустить меня!

Он извивался и дергался, как мустанг, но я держал его крепко, прижимая своим телом к земле.

В тот момент боль прекратилась, и я чувствовал лишь покой с оттенком сожаления о том, что могло бы быть.