Книга Огненный шторм, страница 78 – Шеннон Майер

— Милое колечко, мамочка подарила? — выплюнула я.

— На самом деле, так и есть. Она была потрясающей женщиной, — он убрал руку и склонил голову набок. — Ты уйдешь после этого небольшого фиаско?

Я раздумывала, есть ли смысл лгать ему. Ради чего мне оставаться? Фиаметта объявила, что Эш и я можем уходить, а Кактус и Пета тоже свободны в передвижениях, насколько я поняла. Я смутно припоминала, что Белладонна попрощалась. Сказала, что нужна в Крае. Нет нужды упоминать, и все же скажу, что я хотела прикрыть свой зад на случай, если что-то меня задержит.

— Если меня не схватят за руку, то да, я уйду, как только излечусь, — пробормотала я.

— А, чудесно, просто чудесно. Тогда ты оставишь Фиаметту мне. Мне это нравится. Извини за мост. Я был зол из-за того, что ты помогала Фии — кстати, мне понравилось, как ты назвала её — наводить здесь порядок. Я не могу допустить этого, да и как бы я мог?

У меня разбух язык, и всё, чего я хотела — это вода. Много холодной воды.

— Воды.

— О, конечно. Вот.

Он протянул руку, и в его ладони появилась вода, чистая, словно только что сбежала с горной вершины. Он приблизил руку к моему рту, и я на какое-то время засомневалась, гадая, что стоит за показной добротой. Но внутри горел огонь, пожирая всю влагу так быстро, что я думала, что не перенесу этого. Он наклонил руку и вода заструилась прямо мне в рот, и я пила, пока сама не отвернулась, сказав:

— Достаточно.

Он встал, сделал шаг в сторону, а потом остановился.

— Могу ли я высказать предположение, Лакспер?

Я уставилась на него, гадая, неужели он действительно спрашивал. Весь разговор выглядел так, словно он просто хотел поговорить. Что было, по крайней мере, странно.

— Только если назовешь своё имя.

— О да, все хотят знать мое имя. Ты можешь называть меня Черный Дрозд. Принимая во внимание мой черный плащ.

Я задавалась вопросом, что делать. Он — Ундина, с кольцом, дающим ему силу Саламандры. Как, черт возьми, я должна остановить его? Да и хотела ли я этого?

— Я тебя видела, когда была в Глубине? — выпалила я, пытаясь соотнести его хоть с чем-нибудь. Он покачал головой.

— Мы встречались, Лакспер, и ты мне нравишься. Но ты никогда и ни за что не догадаешься, кто я.

Он хлопнул ладонью меня по спине, вдавив пальцы в раны, из которых потекла кровь. Моя спина изогнулись, и я закричала, когда он стал вдавливать пальцы глубже.

— Я делаю это ради тебя. Ты ещё поблагодаришь меня. И если ты и хочешь кого-то обвинить, то обвиняй Богиню-мать. Это она приказала мне исцелить тебя, вот единственная причина, почему я стараюсь для тебя. Я ей поклялся.

По крайней мере, я думала, что он сказал именно это, я с трудом могла его расслышать сквозь собственные вопли. Казалось, его пальцы проникали сквозь мои мышцы до самых костей, скользили вдоль позвоночника.

Я даже не могла дать отпор. Тело с ужасающей силой сотрясалось в конвульсиях. Накатила волна непереносимой боли, лишившей меня возможности дышать, думать или ждать что-то, кроме следующего удара сердца и даже мечтать, чтобы пытка когда-нибудь закончилась.

Так же внезапно, как и прикоснулся ко мне, он убрал руку, наклонился ко мне и прошептал на ухо:

— Мне жаль, твоя спина больше не такая красивая, как раньше. Я не могу исцелить то, чего больше не осталось, Фиаметта оставила от нее не так много, — он прижался щекой ко мне. — Уходи завтра же, Лакспер. Или я заставлю тебя мечтать о лавовой плети снова.