Книга В пламени ветра, страница 84 – Шеннон Майер

Я вспомнила об Элль: что она будет делать, когла ей понадобится помощь; я понимала, что вопрос не в «если», а именно в «когда». Кто поможет вечно сквернословящей Ищейке?

Время шло.

А они продолжали меня искать. Я делала скручивания, корявые отжимания, крошечные приседания и растяжку, насколько позволяло пространство. Нужно было сохранить силу.

Время шло.

Гнев на Богиню-Мать рос все сильнее.

Время шло.

Я одна, лишь мысли составляют компанию.

Действительно самую опасную компанию.

Глава 19

Сквозь сон до меня доносились голоса. Голоса любимых мною, голоса любящих меня. Они успокаивали меня, купируя панику, накатывающую время от времени.

— Пета, ты опять что-то учуяла.

— Нет, на это раз я действительно чувствую её. Она здесь, я знаю.

Я дернулась, тело саднило в непривычных местах от скорченного положения большую часть времени, которому я потеряла счёт.

Через трещины я слышала тихое сопение и звук осыпающейся земли по краям темницы.

— Здесь, она здесь! Практически на поверхности.

Меня ошеломило смещение моей темницы. Они нашли меня. Они не сдались.

И каким-то образом я тоже.

Они вытянули капсулу темницы, и меня перевернуло от этого движения.

— Пета, ты понимаешь, что она мертва. Прежде чем я открою, скажи, что понимаешь. Мы делаем это, чтобы упокоить её с миром.

— В тебе совсем нет веры, — выплюнула она, и я представила, как она выгнула при этом дугой спину. — Ты хоть любишь её?

— Не спрашивай. Она…

Его голос сорвался, и я прижалась руками к люку. Я не могла совладать с голосом, не могла найти слова, чтобы убедить их, что ещё жива.

Я замолотила кулаками по резиновой крышке.

— Богиня-Мать, — произнес он, а потом крышку просто разорвало. Я вывалилась в его руки. Пета взвизгнула и втиснулась между мной и Эшем. Я прижала её одной рукой, а Эша другой.

Он отвёл волосы с моего лица, а у самого глаза были как блюдца от шока.

— Как? Как ты смогла так долго продержаться?

Я моргнула, сглотнула и произнесла первые слова с тех пор, как меня заперли в темнице.

— А сколько?

— Два года.

Я вздрогнула.

— Расскажите мне обо всем.

— Я устрою нам ночлег, а потом… Потом всё расскажу.

Он развёл костёр, а я, слегка потрясываясь, стояла с Петой, которая не могла отпустить меня. Она неистово мурлыкала, а моё сердце билось в унисон с её.

— Я знала, что ты жива, Ларк. Знала. Не смей так больше делать, Замарашка. Или я сама тебя прикончу.

Я зарылась лицом в её мягкий бок и выдохнула:

— И в планах не было.

Я вытянулась в полный рост, но отвыкшие от этого кости и мышцы заныли. К плечу прижалась Пета, с каждым выдохом при мурчании сильнее вдавливаясь мне в щеку. Туда же упала капля, и я обернулась.

— Слюни пускаешь?

Увидев полные слез глаза, я пожалела о сказанном. Я подняла её и села у костра, взяв на руки. Эш устроил подобие вертела и повесил на него котелок. Воздух наполнился запахом овсянки, а рот — слюной. От мысли, что я буду есть не зелёные листья, потекли слезы счастья.

Я устроила Пету у себя на руках и гладила без устали, приговаривая:

— Я рядом, Пета.

Эш добавлял веток в костёр, пока его языки не стали лизать котелок. Переделав все дела, он лёг за мною. Он обнял меня, а я к нему прижалась, запечатлевая в мыслях этот миг. Я этого никогда не забуду. Не забуду, что именно они вытащили меня из тьмы заточения.

— Мне кажется это сон, и я проснусь снова… Там.