Книга Мечты о полете, страница 114 – Келли Сент-Клэр

— Мне кажется, я ещё ни разу не видел, чтобы кто-то по-настоящему падал. Я хочу сказать, тут не высоко, но высота и не нужна, потому что Флаер должен сразу подхватывать тебя. И если уж на то пошло, эти ступени предназначены просто для укрепления уверенности перед тем, как ты впервые сиганёшь в воздух, — бормочет он.

Замечательно. Итак, я была единственным человеком за историю Ире, который сделал это неправильно. Хамиш сгибает мои руки и ноги, чтобы убедиться, что они в порядке. Милый жест, но через некоторое время он начинает раздражать. Я отталкиваю парня и встаю, поднимая Флаер.

— Хорошо, пойдем, попробуем ещё раз, — говорю я, делая круговые движения руками.

Хамиш смеётся, но останавливается от моего любопытного взгляда.

— Что? Ты серьёзно? — спрашивает он. — Ты ни за что не сделаешь это снова. Тебе нужен отдых или что-то вроде того.

Я закатываю глаза и поднимаюсь по боковой лестнице. Хамиш проверяет Флаер на наличие повреждений, и я снова пристегиваюсь.

— Это плохая идея, — говорит он.

— Так и будет с таким отношением, — говорю я и прыгаю.

Я поднимаю на него глаза, временно не в состоянии говорить из-за того, что воздух выбит из моих лёгких.

— Это не моя вина, — говорит он. — Я сказал тебе не делать этого снова.

Я даже не знаю, что я делаю не так. Как будто мой разум не имеет абсолютно никакого права голоса в том, что происходит, а затем всё заканчивается к тому времени, когда моё тело решает, что оно не может работать с Флаером самостоятельно.

Хамиш заканчивает утреннее занятие, и мы возвращаемся к Ише. К завтрашнему дню я буду вся покрыта синяками. Один уже появился на руке.

— Как всё прошло? — спрашивает Крис.

Хамиш смотрит на меня и ухмыляется.

— Эм… не очень хорошо. Я видел пятилеток, которые… — он немного отступает, когда я хмурюсь. — Но будет лучше, — торопится добавить он.

Я фыркаю и волоку своё ноющее тело в палатку.

— Надеюсь, — говорит он мне в спину.

Следующим утром меня переводят на вторую ступеньку Тренировочной скалы для «безопасности». Это означает лишь то, что я практикую падение на камни с меньшей высоты. Присматривать вчера днём за младшими детьми было проще простого, по сравнению с этим унижением.

— Я скоро пристегну твои чертовы ноги к Флаеру, — говорит Хамиш.

— Я не специально, — огрызаюсь я, потирая своё левое плечо.

Благодаря тренировкам в казармах моё плечо полностью восстановилось после вывиха, полученного год назад во время подъёма на Оскалу, но я всё ещё опасаюсь снова его травмировать.

На моё плечо опускается рука.

— Я злюсь не на тебя, а злюсь на то, что тебе больно. Это неприятное зрелище. К тому же я не могу связать тебе ноги, тогда ты не сможешь приземлиться, — шутит он, зеленые глаза загораются весельем.

Я бросаю на него сухой взгляд и отхожу, когда он не убирает руку.

После нашего урока Хамиш оставляет меня в Яслях. Между четырьмя островами, окружающими Ясли, натянута большая сетка, чтобы обезопасить детей от падения через забор. Я ковыляю к Моне, которую я бы назвала Матроной.

— Уроки полётов проходят не так успешно? — беззаботно спрашивает она.

На самом деле ей не интересен мой ответ, но ей кажется, что она должна спросить, потому что я хромаю.

Здешние женщины вежливы со мной, возможно, отложив суждения на время, пока оценивают меня. Могу сказать, это лучше, чем выслушивать оскорбления и вытирать плевки с ботинок. И, если честно, мне всё равно, что они думают. Значительная часть меня знает, что я вряд ли пробуду здесь достаточно долго, чтобы завести настоящих друзей, а их поведение вполне терпимо, поэтому я пожимаю плечами и принимаюсь за работу, заделывая брешь в низком заборе, окружающем край острова. Я не испытываю недостатка во внимании со стороны детишек, которые с любопытством смотрят на незнакомку и слишком малы, чтобы невзлюбить меня за это. Приятно осознавать, что куда бы я ни отправилась, дети всегда одинаковы.