Книга Мечты о полете, страница 90 – Келли Сент-Клэр

Его слова настолько шокирующие, что не совсем доходят до меня.

— Ты… что? — спрашиваю я.

— Я поощрял разговоры. Это было несложно. Ты красивая женщина.

Его комплимент теряется, когда моё зрение окрашивается в красный. Всё его внимание с тех пор, как я здесь, было частью представления, чтобы удержать меня от повторного побега.

Он ухмыляется и подносит грушу ко рту.

— Не. Кусай. Её, — говорю я мрачным голосом.

Было ошибкой сказать это. Я вижу блеск в его глазах за секунду до того, как он подносит грушу ко рту и откусывает мягкую мякоть. Как только я вижу, что её сладкий сок стекает по щетине на его подбородке, я теряю дар речи. С придушенным криком я бросаюсь на него.

Чего бы он ни ожидал, это было не оно.

Я выбиваю из него дыхание. Надеюсь, он подавится этим чёртовым фруктом! Я пользуюсь его неустойчивостью, и он оказывается на спине раньше, чем успевает прожевать три раза.

Я отбегаю в сторону до его ответной реакции.

— Ты это заслужил, — говорю я. — Ты распустил слухи! Поверить не могу. Знаешь, не очень приятно, когда тебя называют потаскухой. Особенно, когда ты не заслуживаешь этого звания. Думаю, ты должен извиниться. И ты съел мою долбаную грушу!

Я замолкаю, когда Джован вскакивает на ноги и бросает на меня такой взгляд, полный смертоносного обещания, что я кидаю взгляд на дверь. Внезапно Джован кажется намного больше. Ширина его плеч в два раза больше моей. Возможно, мне следовало бежать сразу.

— Ты хочешь извинений? — спрашивает он. — Как именно ты собираешься получить их?

Я фыркаю на него.

— Посадить тебя на задницу будет достаточно.

Я выпячиваю бедро и ухмыляюсь ему. Он приближается ко мне.

— Я мечтал о спарринге с тобой с тех пор, как увидел вас в Куполе. Наверняка ты тоже об этом мечтала? — говорит он.

Мы обмениваемся улыбками.

— Итак. Если ты прижмешь меня, ты получаешь грушу, свои извинения, и я отстаю, — заканчивает он.

— А если ты победишь? — спрашиваю я.

Его губы сжимаются, и он усмехается.

— Ты простишь меня, и я съем оставшуюся часть груши на твоих глазах.

Я вздыхаю.

— Ты в любом случае можешь съесть эту грушу. Я хочу новую. Эта теперь заразная, — указываю на сочащийся фрукт.

Он оскорблено смотрит на меня. Я прикусываю щёку, желая удержать смех.

Он опускает грушу, и я бросаюсь на него. Он не оговорил, что это должен быть честный поединок, и мне понадобится любое преимущество, которое я смогу получить.

Он реагирует слишком быстро, чтобы я снова повалила его. Начинается борьба.

После очередного шквала ударов мы расходимся.

Джован стоит перед дверью. Я запускаю кувшин в его голову и двигаюсь к нему, он уклоняется. Кувшин разбивается. Он огибает меня, и мы меняемся местами. Я стою лицом к нему, мы оба на ногах. Без всякого предупреждения дверь ударяется об меня, заставляя меня попятиться вперёд.

— Всё в порядке…

Я поворачиваюсь к Дозорному, и все заканчивается за секунду. Я лежу на спине, прижатая, предплечье Джована на моей груди. Я бью ногами. Другой рукой он отмахивается от Дозорного. Тот отступает с изумленным выражением лица.

— Это не честно! Я не могла ударить тебя, пока Дозорный был здесь, — задыхаюсь я, извиваясь под его захватом.

Он просто смеётся, склоняя своё лицо ко мне.

— Если ты можешь атаковать меня со спины, то и я могу атаковать тебя со спины. Я выиграл, — говорит он, глядя в мои глаза. Его взгляд опускается на мои губы. — И я передумал. Я даже не люблю груши.