Книга Мечты о пламени, страница 156 – Келли Сент-Клэр

— Отвали, грязная шлюха, — хрипит он.

Я не подчиняюсь своему тщеславию из-за произнесённых слов.

Я погружаю кинжал в его желудок и выдёргиваю его. Кислота и вытекающая желчь должны начать действовать немедленно. Один из самых медленных и мучительных способов умереть. Огонь тоже мучителен, но он быстр.

Я думаю об этом, пока Бровек корчится подо мной. Двадцать минут — это слишком долго, чтобы он остался жив. Я слегка привстаю и вскрываю зияющую линию между его бедрами слева направо, удостоверяясь, что перерезана артерия.

— Твоя мать должна была… убить тебя, — задыхается он.

Теперь, когда он недееспособен, я разрешаю себе несколько слов.

— Я могла бы сказать то же самое о твоей, — говорю я.

— Я должен был раздавить тебя, когда ты была…

Он прерывается, когда я вскрываю артерии в обоих бедрах и надавливаю на рану на животе. Его глаза закатываются от боли. Я грубо пинаю его, пока он не приходит в себя, а затем приседаю возле его головы.

— Твои сегодняшние решения убили Элиту.

Я смотрю на его лицо в поисках раскаяния. Его там нет.

— Твои действия на протяжении моего детства позволили мне стать тем человеком, который сегодня убивает тебя.

В его глазах мелькает страх, когда он признаёт свою судьбу.

Я притягиваю его к себе и шепчу:

— В твой последний миг я хочу, чтобы ты знал: всё, ради чего ты работал, всё, что ты пытался сохранить. Ужас, который ты принёс невинным, — он замирает от моих слов. — Всё это было напрасно. Осолис будет восстановлен.

Я перерезаю ему горло и смотрю, как его кровь просачивается на камень крыши замка. Его голова заваливается на одну сторону, когда последний вздох покидает его тело.

Я колеблюсь, прежде чем подхожу к нему и проверяю на признаки жизнь. Он действительно мёртв. Я хромаю к разбросанным факелам и тушу их, а затем перебрасываю через парапет. У меня нет ни времени, ни сил, чтобы сдвинуть все тела и мебель, но я не могу оставить факелы так близко, пока убеждаюсь, что мои друзья в безопасности. Я смотрю в сторону Первого Сектора, но отсюда я никак не смогу увидеть Оскалу. Солати не могли увидеть пламя одного факела, не так ли?

* * *

Прижав руку к порезанному боку, я прохожу под каменной аркой, опираясь на левую ногу. В какой-то момент кто-то, должно быть, ударил меня по бедру. Малир и Оландон встречают меня у основания второй лестницы и встают по обе стороны от меня. Меня пронзает облегчение, когда я выделяю оставшихся своих пятерых спутников из толпы плачущих и белолицых женщин и детей. Рон бледен. Его ранили ножом, и он определенно не должен стоять. Сомневаюсь, что кто-нибудь осмелится указать ему на это. Риан стоит в стороне, собравшиеся Брумы обходят его стороной. Я их не виню.

Я жестом велю Оландону и Малиру идти вперёд, и они покидают меня, чтобы помочь раненым. Мой брат помогает Грете, которая была сильно избита, лечь на скамейку. Малир нежно обнимает плачущую Садру.

Мы справились. У меня на глаза наворачиваются слёзы. Мы спасли их.

Раздаётся звук.

Сначала я хмурюсь. Размышляю над шумом, когда меня подталкивает вперёд давление позади меня.

Всё ещё в замешательстве, я поднимаю взгляд и вижу Оландона, мчащегося ко мне. Малир поворачивает голову, и его глаза расширяются от… гнетущих мучений? Некоторые женщины прикрывают рты, а у других они широко открыты, как у Камерона в моём кошмаре.