Книга Мечты о свободе, страница 104 – Келли Сент-Клэр

— Слишком много «надеюсь» в этом мероприятии, — серьёзно размышляет Адокс.

Я ничего не говорю в ответ, поскольку он прав.

— Если мы останемся, то можем погибнуть. Если мы уйдём, то начнём ту же атаку, что и собирались — только раньше.

— С взбудораженным войском, в дыму и темноте.

Я прищуриваю глаза на Драммонда. Кто его разбудил? Уж точно не я.

— Ничего не поделаешь. Все мы должны проявить уверенность. Солдаты будут реагировать на наше поведение. Будьте решительны и прямолинейны.

Все мужчины в комнате смотрят на свои колени. Я сама гадаю, где мне взять ту уверенность, о которой говорю. Напуганная армия — это крайне опасная армия.

Король Джован возвращается на своё место, и все взгляды устремляются на него. Он раскидывается в кресле, вытянув одну ногу и положив руку на стол перед собой.

— Распространите информацию. Сделайте это тихо. Каждый, кто будет создавать ненужные беспорядки, будет наказан. Мы подкрадываемся к Солати. Выходим через час. Возьмите только то, что нужно для осады дворцовых стен. Всё остальное оставьте.

Во рту пересыхает. Это происходит. Это действительно происходит.

— Через час, — заканчивает Джован, — мы начинаем войну.

ГЛАВА 30

Я пробираюсь по равнине между лесом и дворцом. Мои шаги гулко отдаются на сухой земле. Не знаю, зачем мне скрывать шаги, если за спиной у меня армия. Нет шансов, что во дворце не заметят нашего приближения, тем более что Ире не удалось устранить дозорных из-за густого дыма.

У нас ушло меньше часа на сборы. Если нам повезёт, Солати в лесу пропустили наше выдвижение.

Скорость — наш союзник, колебания — наша смерть.

Армия Гласиума представляет собой удивительное зрелище: мужчины с обнажёнными торсами, напряжённые от ярости. У большинства из них мечи, но встречаются и топоры, и копья, а у некоторых бойцов из Внешних Колец — большие молоты. Высокие, мускулистые мужчины идут к дворцу, и на лице у каждого из них отражается та дикость, которой они славятся.

Джован жестом указывает на Малира и Рона. Я наблюдаю за тем, как его приказ распространяется среди людей. В следующие тридцать секунд они широко рассредоточиваются по равнине. Мы будем использовать нашу численность, атакуя стену с многих точек, пока у нас есть преимущество.

Когда мы приближаемся, моё дыхание учащается.

Оландон находится справа от меня, Риан — по другую сторону от него. Осколок и члены казарм идут слева от меня. Санджей — позади. Мой план не допустить его к бою теперь рассыпается вдребезги.

— Осколок, — шепчу я. — Я хочу, чтобы ты защитил Санджея во время битвы.

— У меня приказ защитить тебя.

— Я отменяю этот приказ.

Он размышляет над моими словами.

— Мой ответ — нет, но я перепоручу эту работу Льду и Вьюге.

— Договорились.

Я искренне надеюсь, что смогу сдержать клятву, данную Фионе.

Раздаётся очередной приказ, и вся армия как будто вздрагивает. Я чувствую, как вибрация проходит и через меня — дрожь предчувствия.

— Заряжай! — крик поднимается вверх.

Не знаю, откуда он доносится, но я тоже кричу. Одиннадцать сотен Брум, двести Ире и три Солати бросаются в беспорядочный бросок по самому первобытному зову: выжить. В этом нет чести, какими бы ни были наши намерения. Это то, что есть. Мы хотим жить. И ради этого мы готовы убивать.

По обе стороны от меня — мои друзья, и я бегу, преодолевая оставшееся расстояние за несколько минут. Чёрные стены дворца надвигаются на меня, и я вспоминаю, сколько раз я бездумно преодолевала их. Стены вдвое выше Лавины. За стеной — луг, обширный двор, а затем и сам мрачный и элегантный дворец.