Книга Песнь бездны, страница 146 – Эмма Хамм

С чего ей было возвращаться в комнату, которая навсегда покалечила ее? Разве стала бы она снова рисковать собой? Отец все еще видел в ней глупую маленькую девочку, которая слишком сочувствовала ненавистным ему существам.

– Аня, – сказал он, явно прилагая все усилия, чтобы не заорать на нее. – Что ты наделала, малышка?

– Я тебе не малышка. И я освободила их.

– Почему?

– Потому что они по своей сути как люди. У них есть культура, есть жизнь, которую мы не понимаем. И потому что ты вскрываешь их заживо ради своих извращенных игр. Не знаю, откуда в тебе желание резать живых существ, которые чувствуют каждый надрез, но больше я тебе этого не позволю.

С каждым ее словом он становился все краснее и краснее. А потом повелся на ее провокацию:

– Все вон отсюда.

Стоявший рядом солдат удивленно посмотрел на него:

– Сэр?

Видимо, новенький в рядах зомбированных служащих ее отца. Этот парень не только считал, что находится там, где должен быть, но еще и посмел ослушаться ее отца на глазах у других.

Ничему жизнь некоторых не учит.

– Вон отсюда! – рявкнул отец. – Не заставляйте меня повторять еще раз. Это семейное дело.

Раньше, когда Аня еще боялась его, она вздрогнула бы от этих слов. В детстве после этого она получала синяки, которые никто никогда не замечал. Но теперь она была взрослой женщиной, узнавшей вкус свободы.

Воспоминания об этой свободе было достаточно, чтобы сражаться. Даже если ей не суждено ощутить этот вкус вновь.

Анины пальцы сомкнулись на скальпеле, лежащем на столе. Она была готова замарать руки, если придется. Ее отец это заслужил.

Потребовалось некоторое время, чтобы все протиснулись сквозь дверной проем в коридор, но в конце концов их оставили наедине. И выражение родительской укоризны на лице ее отца сменилось откровенной яростью.

– Сначала ты воскресаешь из мертвых, – начал он низко и хрипло. – А теперь выпускаешь на свободу образцы? Скажи-ка мне, дочка, откуда ты узнала, что здесь происходит?

– Ундины умеют говорить.

– Ни один ундина не покидает эту комнату живым, так что придумай другое объяснение. – Он сделал несколько шагов к ней, но остановился, подняв руки, когда она выставила перед собой скальпель. – Эта железка тебе никак не поможет, Аня. Положи.

– Нет, – прошипела она, поправляя Битси на голове, чтобы лучше видеть и линзу, и отца.

– Ты что, думаешь, я не знал о твоем связном вне города? Я наблюдал за тобой с малых лет. Я знаю все, что ты делаешь.

Она не собиралась на это вестись. Да, на Битси часто ставили прослушку, но она каждый раз чинила ее.

– Ты и понятия не имеешь, что я делаю в свободное время.

– Туз? – Он вскинул бровь. – Твоя подружка из Гаммы? Я надеюсь, ты в курсе, что о ней уже позаботились. Я послал людей разобраться с ней в тот же день, когда ты вернулась.

Горло защекотали первые нотки паники. Аня чувствовала, как шею сдавило, словно отец вцепился в нее руками.

– Ты даже не знаешь, кто такой Туз.

– Нет, Аня. Ты не знаешь, кто такой Туз. Я прекрасно знаю, кто она такая, где живет, как долго тебе помогала. И я прекрасно знал, где ты была, когда тебя похитил монстр. Но все же так прекрасно складывалось, разве нет? У меня была дочь, которая дала мне повод продолжать сражаться с монстрами в этом океане. Ты могла бы остаться с ними, и я бы тебя не тронул. Ну, насколько можно не трогать дочь, которая выбрала не ту сторону в войне. – Отец пожал плечами. – Но тебе приспичило вернуться.