Книга Песнь бездны, страница 32 – Эмма Хамм

– Ну, с общением разберемся. Мира с Арджесом же как-то справлялись. Это решим. Теперь главная проблема – достать ее. Как же ты не заметил, что за тобой следят?

– Заметил. – Дайос сверлил взглядом камни на песке, словно пытался силой заставить решение появиться. – Я пока не решил, как лучше поступить.

– Почему же ты не запаниковал? Тебе положено паниковать. Ты видел ее уже несколько раз, но так и не смог похитить. А теперь внутрь никак не пробраться, и делу кранты.

– Как-как? – Дайос наконец-то оторвался от плана и хмуро уставился на братца с желтыми плавниками. – «Кранты»?

– А. Мира так иногда говорит, когда ситуация со всех сторон плоха. – Макетес потер затылок. – Вроде я правильно употребил эти слова.

Его желтое сияние стало болезненно-бледным – так всегда случалось, когда Макетес смущался. Он не умел держать свои цвета в узде.

Дайос вздохнул:

– Уверен, нормально ты его употребил.

И вот, пожалуйста. Цвет вернулся, яркий, как солнце, – значит, его брат вновь обрел уверенность.

– Как это мило с твоей стороны. А вообще, я думал, ты будешь на меня злиться.

– А почему я должен на тебя злиться?

И тут он учуял. Их. Течение принесло запах, которому не положено было находиться в океане. Точнее, не в этой его части. Оскалившись, он смотрел, как тени в отдалении медленно расступились, пропуская две фигуры. Одну он знал так же хорошо, как себя самого, – этот электрический синий цвет, разрывающий темноту моря. Вторая была соединена с ним щупальцем, а ее рыжие волосы казались кроваво-красными в приглушенном свете.

Арджес и Мира.

Дайосу все еще было неловко рядом с ней. Он несколько раз пытался ее убить и был уверен, что она никогда его не простит. Да и не должна была. Его природная жестокость чуть не оборвала ее жизнь, и она имела полное право затаить за это обиду.

Дайоса это устраивало. По крайней мере, пока его считали злодеем, он прикрывал собой других, которые тоже оплошали. Он мог нести на своих широких плечах всю злобу, чтобы другие были прощены.

Это было его дело. И он не собирался ничего менять.

Дайос ждал их, окруженный облаком развевающихся в воде волос. Кивнув кровному брату и чуть наклонив голову в сторону Миры, он показал на камни на песке.

– Я знаю, куда идти.

– Об этом Макетес рассказал еще утром. – Арджес прищурился. – Учитывая, что ты здесь, а женщины опять нет, я так понимаю, появилась новая информация.

Глядя брату в глаза, Дайос надеялся, что тот не заметит в его взгляде лишнего. Он не собирался ничего рассказывать Арджесу, хотя знал, что тот наверняка постарается все из него вытрясти. И, скорее всего, у него получится. Они слишком хорошо друг друга знали, и Арджес всегда замечал, когда Дайос что-то замышлял.

Мира тоже прищурилась, а потом посмотрела на Макетеса.

– Что изменилось?

Макетес, может, и был самым беззаботным в стае, но всегда чуял, когда стоит отойти в сторону. Подняв перед собой перепончатые ладони с растопыренными пальцами, он покачал головой.

– Я тут ни при чем. Задание поручили ему. Я просто наседка.

– Это еще что значит? – прорычал Дайос.

Макетес лишь улыбнулся и пожал плечами:

– Тоже Мирино словечко. Она меня поняла.

– Это значит, что он присматривает за тобой, потому что сам ты за собой смотреть не можешь. Как ребенок, – сказала Мира севшим от раздражения голосом.