Книга Песнь бездны, страница 74 – Эмма Хамм

Он осторожно провел кончиками когтей по коже ее головы. Она запрокинула голову навстречу его руке и чуть сбилась, когда он сделал так опять.

Он улыбнулся, хоть она и не могла его видеть. Но ей нравилось, когда он улыбался, и он надеялся, что она видит их отражение в стекле. Он был огромной фигурой за ее спиной, монстром, положившим на нее руку, и ей это нравилось.

Проигнорировав порывы собственного тела, Дайос повторил движение. Провел пальцами по ее голове и слегка сжал пряди волос между фалангами, чтобы едва заметно потянуть. Он сделал так еще раз и еще, пока у нее не вырвался короткий задыхающийся стон и они оба не застыли на месте.

Этот звук. Он хотел услышать его еще сотню раз. Тысячу. Окунаться в него, пока в мыслях не останется ничего, кроме этого задыхающегося стона удовольствия, который вырвался у нее против ее воли. Он точно знал, что она этого не планировала.

– Прости, – прошептала она. – Ты можешь продолжать, я просто… никто уже давно не массировал мне так голову.

Она что, просто хотела забыть об этом? Отбросить этот момент между ними в сторону своими хвостами, как будто его не было?

В его груди вспыхнул внезапный, опасный гнев. Дайосу не понравилось, что она пытается скрыть от него свою реакцию, даже если умом он понимал, что сам сделал ровно то же самое, когда пару дней назад она водила пальцами по мембранам на его спине.

Он не имел никакого права требовать от нее больше. Не имел права снова слышать тот звук. Но, черт возьми, как он этого хотел. Хотел слышать ее удовольствие, хотел… ее.

Его охватывало безумие, но Дайос понял, что никаким образом не хотел сделать ей больно. Разве что ей самой это понравится.

Он зарылся пальцами в ее волосы, продолжая массировать голову, пока до него не донесся еще один едва слышный стон. Она пыталась сдержаться. Пыталась скрыть от него эти звуки, которые он так хотел слышать. Он заслуживал услышать их. Ему были положены все звуки, говорящие об ее удовольствии, и боли, и обо всем, что между этими чувствами.

Чем больше он массировал ее голову, тем сильнее она ее запрокидывала, и, дернув хвостом, он подполз к ней ближе. Длинная, изящная шея манила его. Он… хотел.

Часть его мозга, отвечающая за логику, не знала, что он делает, но какая разница? Она была открыта ему, как роскошное пиршество. Правда, тело было скрыто проклятым одеялом, которое не имело никакого права прятать ее от его глаз.

Наклонившись вперед, он прижался губами к плавному изгибу ее шеи и позволил себе задержаться в таком положении. Потом, не удержавшись, лизнул ее кожу языком.

Ее стон отдался вибрацией в его ухе, а ее вкус обжег ему язык. Она была чертовски вкусная.

Теплая, сладкая. Ее пульс бился под его языком, вторя бешено колотящемуся сердцу, которое будто знало, в какой опасности находится. Нет, не в опасности. Сморгнув, он увидел, что она выгнулась ему навстречу, словно у нее тоже не было никаких сил сопротивляться этому.

Его грудь вздрогнула от глухого рыка, и он снова прижался к ее пульсу языком. Медленно, методично провел бугристой поверхностью вниз по ее шее до самой ключицы. Отстранившись, он знал, что от его резкого выдоха ее кожа покроется мурашками, но уже не мог остановиться.

Да, он наконец-то узнал ее на вкус, но ему было мало. Возмутительно мало.