Книга Песнь бездны, страница 96 – Эмма Хамм

Его это не очень устраивало, но он все равно кивнул.

– Я найду тебе чего-нибудь поесть.

– Уверена, здесь есть еда.

– Ничего такого, что могу добыть тебе я. – Он провел короткой рукой по ее руке, осторожно погладил мягкую кожу, представляя, как призрак его руки скользнул по ее спине. – Будь осторожна, калон.

Он заметил, как вздрогнул при этом слове его брат. Но Дайос уже опускался в бассейн. Пришлось притвориться, что он не слышал, как Мира за его спиной воскликнула:

– Да ты у нас укротительница зверей, я смотрю!

Как показать ей, что он чувствует? Невозможная задача – такая, как она, должна была понять все по одному его поведению. Дайосу всегда было сложно доносить свои мысли и чувства до окружающих словами. Он никогда не отличался разговорчивостью, даже в детстве. Мама вспоминала, что он был непробиваемый, как скала, упрямый и порой холодный и отстраненный.

Дайос не видел смысла в болтовне, если гораздо проще показать, что ему нужно. С женщинами, разумеется, ему это не особо помогало. И вряд ли помогло бы с его маленькой ахромо.

И потом, кажется, Аня неплохо устроилась.

Он ненавидел себя за то, как сильно его это расстраивало. Умом Дайос понимал, что она чувствует себя гораздо лучше, когда у нее есть какое-то дело. Он видел, как Аня работала на станции, и знал, что она чувствует себя увереннее оттого, что кому-то нужна. Ему это было знакомо – он и сам был почти таким же.

Вздохнув, Дайос ударил хвостом по песку маленького каньона на дне океана. Тем же самым ведь сейчас занимался – пытался успокоиться, занимаясь хоть чем-нибудь.

Но это дело не отвлекало от обуревавших его мыслей и чувств. Ему всего-то надо было искать на дне утерянные предметы. Шлепанье хвостом по дну и разбрасывание песка мало походило на достойное занятие. И Дайос продолжал думать о ней.

Его отдаленность от Ани имела нежелательные побочные эффекты. Видения вернулись. Воспоминания о мертвых телах, подхваченных течением, – результате его решений. Все потому, что он не смог контролировать собственную ненависть. Даже сейчас Дайос чувствовал, как ледяные пальцы хватают его за плечи и тянут руку, которой не было на положенном месте.

– Дайос, – шептали они. – Иди к нам. Искупи ошибку.

Он не хотел этого делать. Он хотел вернуться домой, к женщине с сияющей улыбкой и душой, радующей его душу. Всего несколько недель назад он сказал бы, что это позор, потому что она ахромо. Приказал бы себе разорвать эту связь и освободиться от власти этой сирены.

Но теперь? Теперь он знал, каково это, купаться в сиянии ее улыбки и нежиться в свете ее радости. Он променял бы весь океан на пару минут с ней.

– Напомни, почему мы этим занимаемся?

Слова резко вернули Дайоса к реальности. Желтый плавник провел по его голове и поспешно отдернулся, когда Дайос замахнулся когтями.

– Мира считает, что где-то здесь была свалка дроидов вроде Байта и Битси, – проворчал Дайос. – Если мы найдем одного из их… вида, она будет довольна.

Макетес плыл впереди, чуть помахивая хвостом, чтобы оставаться в потоке. Руки он закинул за голову, целиком и полностью доверяя океану. Если бы только океан был так же добр к Дайосу.

– Ах да. – Макетес поднял руку, изображая, будто вытягивает мысль из своей головы. – Фабрикаторы, так она их назвала. Просто удивительно, сколько всего эти человеки делают, скажи? Никогда бы не подумал, что они такие интересные.