Книга Кровоточащие сердца, страница 94 – Эмма Хамм

— Он обратил тебя, — прошептала она. — Он превратил тебя в существо, подобное ему, только потому, что ты видел, что они сделали?

— И потому, что я не вздрогнул, — поправил Мартин. — Ни один звук не сорвался с моих губ, и я даже не плакал и не пытался их остановить. Я видел, как вся моя семья умирала у меня на глазах, немного их крови было на моих ботинках, но я не пытался их остановить.

— Ты был всего лишь мальчиком, — ответила она. Она не могла представить, чтобы ребенок пытался помешать этому случиться. Резня превратила бы любого в камень.

— Нет. Я был таким, каким ты видишь меня сейчас. Вампиры не стареют, моя дорогая. Я был человеком, который был на войне и вернулся. Но я не пытался помочь, — его глаза расширились, и он продолжал безучастно смотреть в потолок. — Я до сих пор не знаю, почему я не двигался. В тот момент эта мысль даже не приходила мне в голову, и это был не первый раз, когда я видел, как умирают люди.

Мэв знала этот взгляд. У него было выражение лица человека, который все еще боролся со своими мыслями. Он боролся с этой памятью о себе, с надеждой, что при других обстоятельствах он был бы лучше. Хотя она предполагала, что было трудно чувствовать вину, когда все эти решения привели его к бессмертию и немалой силе.

Она сжала его руку и присоединилась к нему, глядя в потолок.

— Когда мою мать сжигали на костре, она поклялась небесами и адом, что ее дочь станет чем-то более темным, чем она когда-либо вызывала из глубины теней. Вот почему Церковь взяла меня. Люди из нашей деревни услышали проклятие, которое моя мать бросила в ночь, и они сказали, что я стану демоном. Или хуже.

— Что может быть хуже демона?

Мэв пожала плечами.

— Не знаю. Я сама ничего хуже не встречала, но, может, они думали, что я превращусь в дракона и сожгу их деревню. Это были недалекие люди, которые отдали невинную девушку на месяцы пыток.

Затем он наклонил голову, его глаза горели гневом.

— Тебя пытали?

— Экзорцизм. Связывание, чтобы сохранить мою душу в моем теле. Бесчисленные часы мучений в надежде, что они смогут превратить меня в образ маленькой девочки, с которой они были согласны, — Мэв попыталась улыбнуться, но выражение ее лица дрожало. — Однако они не забрали то, что было мной. Я не чувствовала никакой боли. Я страдала эмоционально, когда они затащили еще одну девушку и еще одну в камеру со мной. Они думали создать армию ведьм, которые не смогли бы противостоять длинным рукам церкви.

— Удалось? — спросил он, хотя она видела, что он уже знает ответ.

— Нет, — ответила она. — Все, что они сделали, это разозлили трех маленьких девочек, которые выросли и стали очень сильными женщинами. Я так горжусь своими сестрами за то, какие они сейчас. Опытная воровка, которая может украсть что угодно. Молодая женщина, которая следовала за трудами монахинь, но только потому, что хочет быть врачом и лечить людей. Это прекрасные души, и я сделаю все, чтобы сохранить эту невинность.

Он обхватил ее щеку свободной рукой.

— Тебе не нужно сохранять чью-либо невиновность, потому что тебе кажется, что ты потеряла свою.

Теплая слеза скатилась по ее щеке к его пальцам. Она была в ужасе от того, что показала такие эмоции, но она чувствовала, что слеза освободила ее правдой, которую он уже сказал.