Книга Пламенное сердце, страница 88 – Эмма Хамм

Абрахас не забыл про гибель третьего дракончика, и в нем снова забурлила злость. Зарыв ее поглубже, Абрахас надеялся забыть травмирующий опыт и спасти двух оставшихся малышей. Но дракон в его груди желал уничтожить короля за то, что тот совершил.

– Ты только посмотри на них, – чуть слышно проговорил Зандер. – Помню, как отец впервые показал мне эти яйца. А ты помнишь?

– Конечно. – Разве Абрахас мог такое забыть? Королевич в ту пору едва вышел из детского возраста и смотрел на яйца как на игрушки, которые ему подарили.

– Тогда мне казалось, что я не видел ничего прекраснее. Я не представлял, как буду обожать женские формы, когда повзрослею. Но в этих яйцах по-прежнему есть определенное очарование. Жизнь, которая теплится под драгоценной скорлупой. Ты согласен?

– Согласен.

– А что это за жизнь, Абрахас? Даже я ее чувствую, когда смотрю на них. – Зандер коснулся пальцем сапфирового яйца и погладил изумрудное. – Они вселяют в меня надежду всякий раз, когда я их вижу. И дело не в том, что с помощью них я могу тебя контролировать.

– Эта надежда основывается на понимании, что в вашей власти уничтожить или оживить вид существ, которые некогда правили этим миром. – Слова Абрахаса перешли в рык, полный силы и гордости. – Эта надежда есть в глубине каждого из нас благодаря прожитым ранее жизням. Наши души помнят, как было, когда драконы рассекали облака. Когда, смотря в небо, мы видели целую стаю, мигрирующую на новые охотничьи угодья. И те души желают, чтобы это время вернулось.

Слова Абрахаса раздавались по пещере, как предзнаменование. Даже король мог ощутить трагичность их истории.

Эра драконов кончилась много веков назад. С тех пор королевства смертных появлялись и исчезали, а Абрахас больше никогда не видел стаю драконов. Сначала их численность сократилась из-за чумы. Потом они раздробились на кланы, и сохранился лишь клан Абрахаса. Затем пришли короли смертных. И теперь остался лишь Абрахас и яйца.

Как давно он один? Как давно он страдает, надеется и молится о том, чтобы однажды проснуться и снова увидеть чешуйчатую морду?

Он уже слишком стар, чтобы сделать то, что должен, и слишком слаб, чтобы убить короля и найти того, кто втайне от Зандера снимет заклятье с ящика.

Зандер вздохнул.

– Ах, дело в этом? Ты надеешься, что однажды я выпущу этих маленьких тварей на свободу? Может, я сумел бы их выдрессировать, чтобы они стали такими, как ты. Абрахас, что ты на это скажешь? Нужны мне три дракона на привязи?

Если Зандер попробует это сделать, Абрахасу придется его убить. Пусть лучше дракончики погибнут в яйцах, чем будут влачить такое же жалкое существование, как он.

Король слишком легко прочитал его мысли. Он усмехнулся и покачал головой.

– Нет, думаю, нет. Знаешь, я вижу злость в твоих глазах. Словно смотрю на дракона, а не на человека, хоть ты и в обличье смертного.

Абрахас рыкнул в ответ.

– Именно такой реакции я ждал.

Абрахасу хотелось покинуть это место. Он представлял, как превратится в дракона и выгонит Зандера из своей пещеры. Но он не мог так поступить. И его медленно пожирала ненависть. Если бы только…

Если бы только. Его размышления всегда упирались в это «если бы только». Абрахас мог терзаться своими мечтами о будущем, а мог жить здесь и сейчас в том, что ему уже не изменить, как бы он ни старался.