Книга Ученица Злодея, страница 49 – Ханна Николь Мерер

Этого Тристан и хотел. Он хотел, чтобы она привязалась к кому-нибудь другому; так было бы легче забыть её, не считать своей. Но примитивной части его разума – и магии – плевать было на всё это. Она хотела подобрать с земли шлем и лупить рыцаря по голове, пока шлем не помнётся.

Мысль была приятная, даже сердце притихло.

– Ты должен был встретить нас сразу после церемонии! Что случилось? – ругалась Сэйдж, пихая рыцаря в плечо. У Тристана голова шла кругом. У неё правда получилось переманить героя на их сторону. Дальше, видимо, устроит званый ужин для солнца и луны… и всё у неё получится.

– Просто ждал удачного момента ускользнуть, не вызывая подозрений. Тут услышал, как король приказывает гвардии выкрасть у вас звёздную пыль, и подумал, что это идеальный шанс для эффектного появления. – Рыцарь развёл руками, красуясь.

Сэйдж закатила глаза, но с любовью.

– Какой ты драматичный.

Она потащила рыцаря в сторону Злодея – как неразумно с её стороны: Тристан почувствовал, что жилка у него на лбу сейчас взорвётся, но сохранил бесстрастный вид. Незачем ей знать, что он планирует убить этого человека, что он ненавидит его с жаром тысячи солнц, что рыцарь для него – просто никчёмный гадёныш, которому нужно напомнить его место и…

Сэйдж с гордостью представила рыцаря:

– Сэр, познакомьтесь: мой старший брат, Гидеон Сэйдж.

«Чего? А…»

Бесстрастность не выдержала, на лице проступило тупое потрясение.

– А к-как это? Твой брат же умер.

Но он уже всё подмечал – сходства между ними двумя: тот же изгиб губ у Гидеона, те же высокие скулы, то же лукавство в глазах. Грёбаный брат.

«Жалкое я зрелище».

За две недели до этого…

С момента пленения Тристана прошло всего несколько часов. Лиссу с комфортом устроили в покоях западного крыла, где Эви не могла больше оставаться, когда его не было рядом. С мрачным удовольствием она посмотрела, как голова Отто Варсена легонько покачивается на сквозняке, идущем от распахнутых дверей. Эви не знала, сколько она так простояла. Ей бы испытывать отвращение от содеянного. Ей бы испугаться, ужаснуться своим жестоким поступкам. Но вместо этого…

Она улыбалась.

План готовился в голове, как реагенты в котле, которые смешивают, чтобы получить что-нибудь смертельно опасное, такой жуткий и зловонный яд, который убивает мгновенно. Но злорадство прятало под собой кое-что ещё, и стоило только опустить взгляд на золотую татуировку на мизинце, как Эви захлебнулась этим чувством.

Потеря.

Тристан присутствовал в каждом дюйме стен, в кухне, в офисе, в разлагающихся головах наверху – во всём. Им был весь замок. Только его больше не было, отчего здесь стало невозможно дышать. Спотыкаясь, Эви вышла из замка и бросилась за окружающую его завесу – прочь от безопасного, защищённого места, оставляя за спиной все напоминания о нём. Она упала на колени, горько рыдая. Хватая мокрую траву пригоршнями, она задержала взгляд на каком-то цветке, и ей захотелось выдрать его из земли. Вместо этого Эви зажмурилась.

Слишком велика потеря, слишком больно сердцу.

– Пожалуйста, нет, нет, пожалуйста, – просила она. Шрам на плече больше не болел, но ответил на её горе покалыванием. Кинжал у бедра тоже потеплел. – Я его верну. Верну.

– Я бы хотел помочь тебе, можно?

Незнакомый голос смешался с болью в раненом сердце Эви. Сочетание оказалось смертоносным, когда Эви вскинула взгляд и увидела блеск серебра. Увидела королевский герб. Остатки разума хрустнули, как гнилая ветка.