Книга Морская невеста, страница 52 – Эмма Хамм

— Мы пришли, — он открыл дверцу в стене церкви, сливающуюся с камнем. — Заходи.

Она замерла на миг и погрузилась во тьму. Каменное здание проглотило ее, и в брюхе чудища было страшнее, чем снаружи. Тусклый свет падал сквозь цветное стекло окон, каменные статуи хмуро смотрели на нее со своей высоты.

Человеческий бог уже был недоволен ее присутствием?

Сирша встретилась взглядом со строгим каменным мужчиной, который хмуро глядел на нее. На нем была странная шляпа, и он сжимал посох, которым было просто бить людей. Он склонялся, и она переживала, что он вот-вот ступит на пол.

Неблагие фейри использовали каменные статуи как воинов. Она слышала в детстве истории, после них ей снились кошмары. Сирша не думала, что увидит такую магию.

Она сглотнула и отпрянула. Ее спина врезалась в стену, но ровная поверхность вдохнула.

Рука Мануса обвила ее, прижимая к нему.

— Что такое?

— Статуи.

— А что они?

— Выглядят как живые.

Он поцеловал ее в висок.

— Они не живые, моя жемчужина. Магия давно не ступала в это здание.

— До меня.

— Ты благословлена морем, — он поцеловал ее волосы и взял ее за руку. Теплые пальцы переплелись с ее. — Идем, Сирша. Я уберегу тебя от статуй, а если они сойдут с пьедесталов, я разобью их в пыль.

— Обещаешь?

Ответом была его ослепительная улыбка.

Дрожь Сирши пропала. От улыбки в уголках его глаз появлялись морщинки — знак, что он часто улыбался в жизни. Медовые прожилки в глазах сияли, когда он был рад, словно солнце плясало на поверхности темного моря.

Она была очарована им. Люди говорили, что русалки песнями вели моряков к камням, но это он вел ее к беде. Движения его тела, его губ, сжимающие ее пальцы были песней сирены, которой она не могла сопротивляться.

— Святой отец? — позвал Манус.

— Отец? — повторила она. — Этот мужчина — твой отец?

— Нет. Не мой. Но мы их так зовем.

— Почему? Это так запутанно, — Сирша нахмурилась.

— Просто… — Манус вздохнул и пожал плечами. — Я не знаю ответа, моя жемчужина. Но так всегда было.

Они шли по длинному проему со странными длинными сидениями по бокам. Она хотела потянуть его за руку и спросить, для чего они были, но он спешил провести ее дальше. Тут было столько странного! Как ей все это узнать?

— Манус, ты вернулся, — голос был тихим и скромным. Этот голос она могла слушать часами, он напоминал шелест волн на песке пляжа.

Она обернулась, желая увидеть, у кого был такой голос.

Мужчина стоял на вершине небольшой лестницы. За ним был стол с множеством предметов, включая золотую статуэтку мужчины, похожую на ее. Отец был в белой робе с черным воротником. Он не выглядел юно, но и не был старым. Морщины только стали появляться на его добром лице, а глаза сияли жизнью.

Сирша поняла, что он говорил. Он источал энергию, какой она еще не встречала у людей. Доброта пульсировала золотым светом, таким ярким, что она почти могла его коснуться.

— Ах, отец, вот вы где. Я вернулся с женщиной, о которой мы говорили.

— Она привлекла твое внимание? Я думал, невозможно приручить твою дикую душу. Подойти ближе, дитя, я хочу посмотреть на чудотворца.

Сирша не понимала, что он говорил с ней, пока Манус не опустил ладонь на ее спину и не подтолкнул ее.

Почему она должна была говорить с мужчиной, который звал себя отцом, но был без сына? Она спрятала дрожащие ладони в кружевах юбки и шагнула к свечам.