Книга Баллада ворона, страница 83 – Эмма Хамм

Он прищурился.

— Ты не тут, да?

Тлахтга посмотрела на него, хмурясь.

— Я тут. Иначе я бы с тобой не говорила, Король-ворон.

— Ты не жива, — он не спрашивал. Он уже знал, что она скажет.

— Я уже какое-то время такая. Я умерла в день, когда родились мои сыновья, но я же не могла их бросить? Они были большими детьми. В отличие от легенд, я не умерла от разбитого сердца, — она указала большим пальцем за плечо на Камму. — Я умерла, потому что этот рассек меня как бревно. Мне никто не мог тут помочь, и я не могла зашить себя. Дотянуться между ног с иглой, пытаясь успокоить троих детей, было невозможно.

Бран не хотел это представлять. Кривясь, он медленно отпустил ее руку, убедившись, что она может стоять сама.

— Не призрак? Я еще не встречал духа, которого мог касаться.

— Не совсем. Знания друидов сильно отличаются от твоих, — она указала вокруг них руками. — Все, что ты тут видишь, — часть меня, как и сама земля.

— Ах.

Теперь он понял, хотя ему не нравилось. Он поймал край ее платья, осторожно отодвинул рукав и увидел землю в нем.

Она была мертва. Земля подражала форме человека, наполнила труп и дала ему жить, словно он не попал к червям. Он еще не видел такой магии, ведь обычно ее исполняли только некроманты, но это заклинание впечатляло.

Он склонил голову.

— Голем?

— Не так просто. Под моим языком нет слов божества, — она указала на огонь. — Я — гора, а гора — это я. Матушка-земля дала мне еще шанс пожить, продолжить работу. И она позволила моим сыновьям жить, а не умереть на горе без меня.

Камма фыркнул.

— И она никогда не давала нам забыть это.

— Тихо.

Еще свет вспыхнул в голове Брана. Он склонил голову, уважение к старушке наполняло его до краев.

— Самайн. Он празднуется на этой горе в мире людей, хотя там это не больше холма. Их жертвы каждый год и сам фестиваль питают тебя, да?

Она смотрела в его глаза, и магия расцвела в ее взгляде.

— Ты так много видишь, Король-ворон.

Он поднял руки.

— Я не хочу мешать тебе. Я вижу божество. Ты сделала себя куда большим, чем друид, госпожа, и это я уважаю.

— Только Неблагим может понравиться женщина, ставшая божеством, — Тлахтга цокнула языком. — Никто другой не обрадовался бы.

— И многие потеряли бы хорошую женщину из-за этого. Если я правильно помню из своего времени в мире людей, ты помогла деревне процветать среди остальных вокруг нее, — Бран коснулся своего лба. — Ты сделала добра больше, чем зла, друидесса. Я это вижу.

Тлахтга смотрела на огонь, и он знал, что пробил ее защиту. Она боялась, что кто-то заберет ее магию. Что кто-то попытается остановить ее, потому что Туата де Дананн предпочитали оставаться единственными божествами, о которых знали люди.

Но он видел, что не было ничего плохого в друидессе, ставшей таким божеством. Она была привязана к земле, не могла унести магию куда-то еще, не став горкой земли, что ее наполняла.

Пусть живет спокойно. Она никому не вредила.

Он тоже стал смотреть на огонь, а потом сказал:

— Если найдешь мою королеву, Тлахтга, я предложу тебе всю защиту Подхолмья, какая нужна. Бывают поступки хуже, чем помочь защитить маленькую богиню, что приглядывает за деревней, которой помогла когда-то давно.

Ее удивление было осязаемым.

— Благодарю, Король-ворон.

— Рад помочь.

Тлахтга махнула ладонью над огнем. Он не видел ее магию, в отличие от других фейри. Не было ярких огней, вспышки силы. Даже огонь остался прежним, только теперь в нем появились картинки.