Онлайн книга «Лощина»
|
Повернувшись в сторону Генриетты, он добавил: А вам, Генриетта, я позвоню! — Решено! Но я, вероятно, редко буду бывать дома. — Редко? Она насмешливо объяснила: — Мне же нужно переживать свое горе! Вы, может быть, ожидали, что я буду сидеть дома и горевать в четырех стенах? — Я вас больше совершенно не понимаю, — тихо сказал Эдвард. — Вы так изменились. Генриетта ласково пожала ему руку выше локтя и с Мидж пошла к машине. Через несколько минут автомобиль уже мчался по дороге в Лондон через леса, окрашенные всеми цветами осени. — Я рада, что уехала, — сказала Мидж немного погодя. — Люси меня любит, я тоже ее люблю, но бывают минуты, когда она наводит на меня страх! Генриетта, устремив взгляд в зеркало, ответила довольно рассеянно: — Виноват ее характер. Она все приукрашивает, все представляет, как на сцене, даже убийство! — Я никогда до этого не думала об убийстве. Правда, это странно? — Совершенно естественно! Убийство — это слово из восьми букв для любителей кроссвордов или два часа увлекательного чтения для читателей детективных романов. Только настоящее убийство… Она прервалась, и Мидж закончила за нее: — …ужасно! — А вы не испугались, Мидж! Из всех нас вы единственная не испугались. — Теперь все это кончилось для всех! — Вы в этом так уверены? Генриетта, взгляд которой не покидал зеркало, нажала на акселератор. Стрелка скорости с семидесяти подскочила до девяноста. Мидж посмотрела на Генриетту. Ей казалось, что для такой извилистой дороги скорость слишком велика. — Посмотрите назад, Мидж, — сказала Генриетта. — Вы видите машину, идущую за нами? — Да. — Это «Вентнор-10». — Ну и что же? — Мидж не проявила особого интереса. — Это хорошие маленькие машины, ими удобно управлять, они мало потребляют бензина, но они не слишком быстрые. Мидж никогда не понимала, как можно иметь такую страсть к машинам. — Они не очень быстрые, Мидж. Только вот эта держится за нами, не отставая, хотя у нас скорость — девяносто. — Вы хотите сказать?.. Генриетта кивнула. — У полиции, должно быть, есть машины неприметных марок со специальными моторами. — Значит, за нами следят! — У меня такое впечатление. Мидж стало не по себе. — Скажите, Генриетта, что это за история со вторым револьвером? Вы понимаете, что это значит? — Нет. Новое обстоятельство оправдывает Герду. Но в остальном никто ничего не понимает. — Однако, если второй револьвер принадлежит Генри… — Это, Мидж, чистое, не доказанное предположение. Не забывайте, что его не нашли. — Правда! Возможно, он принадлежит кому-то со стороны. Я теперь готова к чему угодно! Вы знаете, кого я считаю убийцей — эту женщину! — Веронику Крей? — Да. Генриетта смотрела прямо перед собой на дорогу и молчала. Мидж упорно добивалась своего. — Вы не думаете, что это возможно? — Да, это возможно. — Тогда не думаете ли вы, что… — Зачем выдумывать, зачем выдавать желаемое за действительное. Это было бы идеально! Мы все тогда были бы оправданы. — Мы? Но… — Ну да, моя дорогая, мы все подозреваемые, все! Даже вы, хотя довольно трудно представить себе мотив, по которому вам захотелось бы убить Джона. Предположим, что виновата Вероника. Мне бы это очень понравилось. Я была бы в восторге, если бы увидела ее на скамье подсудимых. Вот где она могла бы проявить свой артистический талант! Вот где я получила бы огромное удовольствие! — Вы ей этого желаете потому, что… — Мидж не знала, как закончить фразу. — …Потому что я любила Джона? Не это ли вы хотите у меня спросить? — Да. Мидж отметила про себя, что это произнесено вслух в первый раз. Все об их связи знали, мирились с ней, но никто никогда об этом не говорил. Наступило долгое молчание. Генриетта, наконец, сказала: — Я не смогла бы вам объяснить, что я испытываю. Может быть, я сама этого не знаю… Уже наступил вечер, когда обе женщины вошли в мастерскую Генриетты. — Вам не кажется, что здесь холодно? — спросила Генриетта — Сейчас я зажгу газовую печку… Ах, я же забыла купить спички! — У вас нет зажигалки? — Есть, но она не работает. Здесь на углу один слепой старик торгует спичками. Я схожу к нему. Сейчас вернусь. А вы пока устраивайтесь. Оставшись одна в мастерской, Мидж стала осматривать скульптуры Генриетты. Она остановилась перед бронзовой скуластой головой в пилотке — наверное, это солдат, подумала Мидж. Воздушная композиция из алюминиевой ленты ее сильно заинтриговала. Привлекла ее внимание и толстая лягушка из красного гранита. Мидж как раз была в глубине мастерской перед деревянной статуей высотой почти в рост человека, когда вернулась Генриетта. Мидж спросила: — Что это такое? Это ужасно! — Это называется «Обожающая». Предназначено для международной выставки. — Это ужасно! — повторила Мидж. Стоя на коленях перед печкой, Генриетта спросила через плечо: — Что вы находите в этом ужасного? — Не знаю… Может быть, отсутствие лица? — Вы правы, Мидж. — Во всяком случае, это — великолепно! Генриетта, смеясь, ответила, что это только красивый кусок хорошего грушевого дерева. Поднявшись, она сбросила шубу и положила на стол два коробка спичек. — А теперь займемся чаем! Мидж задумчиво рассматривала спичечные коробки: — Генриетта, а вы помните — в тот вечер Вероника тоже пришла за спичками. — И Люси настояла на том, чтобы она взяла с собой полдюжины коробков. |