Книга О гоблинах и золоте, страница 88 – Эмма Хамм

Осенняя Воровка кивнула.

— Да, конечно. Магия изменяет всё, к чему прикасается, и я уверена, что твоя сестра столкнулась с тем же, что и ты.

— Ой, нет, я спрашивала про сестру. В том сне, о котором я рассказывала Вам, я видела, как у неё вырос хвост, — Фрейя широко раскинула руки. — Как видите, я сама не изменилась.

Красота платья осталась в прошлом. Восхитительная лазурная ткань была покрыта грязью, края немного обтрепались. Один край юбки в какой-то момент зацепился за ветку, а Фрейя этого не заметила, в итоге ткань порвалась и теперь держалась на ниточке. Не говоря уже о следах, оставленных грязными ладошками детей-гоблинов, пока она разнимала их у стола.

Жалко. Она чувствовала себя такой красивой в этом платье.

— Но ты изменилась, — ответила Осенняя Воровка. — Разве нет?

— Нет, — Фрейя развернулась, приподняв руки. — Я всё ещё обычная смертная.

— Не так. Твоя сестра изменилась физически, потому что хотела этого. Эстер никогда не была довольна своей внешностью. Смертный облик не подходит твоей сестре, и это абсолютно нормально, — тёмные глаза распахнулись, становясь тёмно-зелёными от испытываемых Воровкой эмоций. — Но ты? Ты не была счастлива в мире смертных, но в твоём разуме стоят блоки, точно та ледяная стена, удерживающая Короля Гоблинов.

— Нет, — снова прошептала Фрейя, отступая назад под пристальным взглядом Воровки. — Вы ошибаетесь. Я радовалась жизни, потому что в ней было всё, чего я хотела. Простая жизнь на опушке леса, вдали от людей.

— Ты хотела намного больше, — Воровка наступала на неё, одним лишь прожигающим взглядом вынуждая Фрейю пятиться назад по коридору. — Ты хотела увидеть мир. Ты хотела познать магию. Но все эти годы тебя учили ненависти, что отвернуло тебя от нас. Ненависти к гоблинам. Страху перед силой. Тревоге при звуках колокольчиков, возникавшей не потому, что мы опасны, а из-за того, что они звали тебя.

Её возражения застряли в горле. Фрейя всё ещё мотала головой, отрицая услышанное, но не могла сказать ни слова в свою защиту.

Осенняя Воровка вытянула мохнатый указательный палец.

— Портреты в этом коридоре говорят только правду. Взгляни на всех этих Королей Гоблинов, Фрейя, и увидишь, что ты ищешь на самом деле.

Она посмотрела на портрет, у которого они остановились, и вздрогнула, потому что на нём был изображён хорошо знакомый ей Король Гоблинов. Он смотрел на неё с кривой ухмылкой. Он был настолько реалистичным, что, казалось, вот-вот сойдёт с полотна. Фрейя узнала его мерцающую лунную кожу и звёздные глаза. В его взгляде было такое могущество, что у художника, должно быть, ушло несколько часов, чтобы довести каждую деталь этих глаз до совершенства.

И тут она увидела кое-что, что не вписывалось в картину. Нахмурившись, она подошла ближе и поняла, что там есть ещё один портрет. Прямо за ним была картина — такая же, как та, на которую она сейчас смотрела.

Что там было на первом портрете? Металлическая шкатулка, серебряная, узорчатая.

Фрейя вновь потянулась к карману и коснулась флакона, который тоже был уже не в лучшем состоянии и, возможно, когда-то был не таким маленьким.

На втором портрете она разглядела стеклянную сферу со стебельком внутри. Передвинув пальцы, она нащупала зелье с плавающей внутри лавандой.

Сделав глубокий вдох, она вновь взглянула на картину перед собой.