Книга Лунный цирк, страница 22 – Эмма Хамм

Ему не нравились тени в ее глазах. Они не должны были омрачать эти изумруды, и он хотел стереть те воспоминания, заменить их хорошими.

Фрэнк опустил руки, переплел их пальцы.

— Разве так должно быть? Это место, эти люди не могут иметь свои жизни? Вдали от тьмы и тайн?

— Ты нас не знаешь, Фрэнк. Я не могу ответить на этот вопрос, не показав тебе, какие мы. Это страшно. Мы страшные.

— Докажи. Может, меня не так просто запугать.

— Фрэнк, — выдохнула она, вглядываясь в его глаза. Она что-то искала, а потом кивнула. — Не тут. Я пока что не хочу, чтобы остальные узнали.

— Все так плохо? — он не представлял, что еще она могла ему рассказать. Он уже знал, что порой она спала с мужчинами. По слухам она делала с телом больше, чем многие благородные дамы в ее возрасте. Но это ничего не значило для него. Ему было все равно, и он будет повторять для нее снова и снова, если это поможет.

Эвелин встала и протянула руку.

— Не плохо. Просто… другое.

И это было хорошо. Он не думал об этом пару месяцев назад, но жить тут, с этими людьми… он понимал теперь, как важны были те различия. Фрэнк встал с ней, и они пошли по полям.

Солнце село, в это время обычно Эвелин забирал тот, кто заплатил за ее внимание. Светлячки уже сияли на длинных колосьях пшеницы. Они взлетали в воздух от движений и парили вокруг них.

Эвелин замерла в центре поля, когда шатер стал маленьким на горизонте, и они остались одни.

Руки Фрэнка вдруг задрожали. Он не знал, куда и деть, когда она отпустила его ладонь. Оставить неловко висеть по бокам? С каких пор его стали заботить руки?

Он заставил ладони замереть, оставил их по бокам. Он надеялся, что это выглядел не так неловко, как ощущалось. Он не хотел, чтобы она подумала, что он не знал, как говорить с женщинами.

Он знал, как говорить с женщинами. Он делал это всю жизнь, создавая себе имя. Так он заполучил невесту. Она хотела того, кто сделал себе имя, кого все знали.

Его невеста.

В цирке он не думал о ней. Ни разу.

Странно. Он был одержим ею в последнее время. Каждый ее дюйм был отражением того, что он хотел. Ее красивые светлые волосы были золотом, которое он хотел на свой счет в банке. Ее голубые глаза были цвета моря, на которое он хотел смотреть с балкона. Но теперь это не было важным.

Вся ее красота была уничтожена огненной женщиной, стоящей перед ним. Эвелин была всем, что он и не думал, что пожелает. Земная, женственная и такая другая, что порой на нее было больно смотреть.

Она взглянула на него, изящно сцепив ладони перед собой, а потом выдохнула.

— Ты замечал, что наш цирк не такой, как остальные? Я знаю, что ты толком не видел наше представление.

— Я смотрел из-за кулис. Я знаю, что вы талантливее других цирков. Все, что вы делаете, кажется таким…

— Настоящим? — перебила она.

И было что-то странное в ее позе при этом. Ее плечи были опущены, она отвела взгляд, словно кто-то из цирка мог выскочить из теней и заткнуть ее.

— Да, — ответил он. — Настоящим.

Он смотрел, как она облизнула губы, ощущая, что произойдет что-то невероятное. Что-то, что изменит его жизнь навсегда, и что он не сможет забыть.

Эвелин отошла от него, подняла руки.

— Ты не думал, что там может быть то, что ты не понимаешь? Что люди могут быть способны на то, что ты не считал возможным?

— Как магия?