Книга Кланы Сибирской Империи, страница 120 – Михаил Воронцов

Каждую бабу теперь буду проверять магией, решил я. А то бывают случаи… вот как сейчас, например.

Не знаю, сколько миль я проплыл по реке — двадцать, которые мне называл дядя с гаубицей на плече или больше, но до села Нижнее я добрался только к вечеру.

То, что по правому берегу показалось именно оно, было очевидно.

Или фантазия у меня разыгралась, или действительно она будто почувствовала меня, но было такое ощущение, что деревня искоса наблюдает за мной. На реке я уже один раз такое почувствовал и оказался прав — всплыла мерзкая русалка. А здесь что?

Лодка ткнулась носом в песок, я вылез, и, сделав доброжелательное лицо, медленно пошел к домам. Людей пока не видно. Деревня будто мертвая. Окна — слепые, запыленные. Трава около домов, словно они давно брошены. Тишина. Только скрип какой-то слышится. Жуткий и мерзкий.

Дойдя до центра села, и не увидев ни одного человека, я понял, что издавало такой звук.

Деревянный колодец, из которого качалась вода в бочку. Механизм работать заставлял человек, крутивший ручку на колесе.

Хотя какой он человек. Метра три ростом, а лицо — как у младенца. Одет в лохмотья. На меня — никакого внимания. Крутит, старается. Пыхтит, от напряжения даже язык высунул.

Гомункул. Я их уже несколько раз видел. Да, в деревне знают толк в магии. Вырастить гомункула не так просто.

Я подошел ближе, стал рядом, но тот продолжал крутить, даже не удостаивая взглядом. Стоять в нескольких шагах от этого существа было неприятно, и я решил отойти подальше.

Но где все? Или гомункул — единственный оставшийся житель этой деревни?

И вдруг, как по команде, стали появляться люди. Мужики, бабы, старики, дети. Начали выходить из дверей. Лица у всех серьезные, неулыбчивые. Что у взрослых, что у детей.

Непонятные лица. Смотрят на меня, и о чем думают — неизвестно. Я тут в своей городской одежде практически инопланетянин. В принципе, мне это не слишком важно, я сюда приплыл не затем, чтобы навеки поселиться, но все равно мурашки по коже.

Из толпы вышел высокий узкоплечий мужчина лет сорока. Не дойдя десятка метров, остановился, осмотрел меня с ног до головы, затем шагнул ближе.

— Кто вы?

Голос, как у часового, встретившего постороннего на охраняемом объекте. Какой добрый народ здесь обитает.

— Александр, я из Мурманска. Здесь проездом по одному важному для меня делу. Если вы мне поможете, я хорошо заплачу. Я не буду вам мешать. Я сам по себе, не из полиции, не из какого-то клана или организации.

Мужчина ничего не ответил, продолжая смотреть на меня немигающим взором. Будто размышляя — а почему бы не убить тебя сейчас и не забрать все деньги? Не проще ли так сделать, вместо того, чтобы дожидаться оплаты за помощь?

— Пойдем, — вдруг резко сказал он и направился к ближайшей избе.

Я — следом за ним. Люди, увидев, что мы ушли, тоже начали расходиться кто куда. В центре села остался лишь гомункул. Не обращая ни на что внимания, он продолжал вращать колесо.

В избе (к моему удивлению, довольно чистой), ярко горела лампа и отбрасывала странные тени. Половина избы была скрыта протянутой у потолка занавеской. Там явно кто-то был — доносились шорохи и невнятная речь.

Мы сели за большой некрашенный деревянный стол.

— Чего ты хочешь? — спросил меня мужчина. — Просто так люди у нас не появляются. Гостей мы не любим. От их прихода редко когда случается что-то хорошее.