Книга Кланы Сибирской Империи, страница 57 – Михаил Воронцов

Отгадка этого напрашивалась, но верить в нее я очень не хотел.

— Что это за мясо?

— Обычное мясо! — развел руками буфетчик.

— Есть его будешь? — спросил я.

— Конечно! Если хотите, могу даже сырым… — он слегка улыбнулся.

А вот эти слова он сказал зря. Все понял даже бестолковый сержант полиции. Челюсть у него отвисла до самого пола.

Я схватил буфетчика за горло. Он захрипел и упал на колени. Полицейский стал рядом и мешать мне не собирался.

— Что это за мясо? — второй раз спросил я.

— Просто мясо… — прохрипел буфетчик.

Я сжал сильнее и рожа у него начала чернеть.

— Говори правду! Иначе сдохнешь прямо здесь.

— Не ее… — кое-как проговорил он.

Это уже относилось к делу.

— А чье?

— Крестьянина…

— Какого крестьянина?

— Федора… с третьей улицы…

Я посмотрел на полицейского. Он стоял бледный, как лист бумаги.

— Есть заявление о пропажи такого… это же надо…

Тут случилось то, чего я никак не думал увидеть — полицейский кулаком врезал булочнику по роже. Потекшая кровь начала заливать белоснежный фартук.

— Ублюдок, — сказал полицейский. Его руки тряслись.

Не ожидал я от него таких эмоций. Все-таки оказалось в нем что-то человеческое, не только канцелярские бумажки он способен писать. Хорошая новость. Я не один перед лицом этих событий.

— А где она?

— Не знаю… увели в лес…

— Кто?

— Они… я человек маленький… что мне прикажут, то и делаю… страшно отказываться!

— И человеческое мясо очень вкусное, — добавил я.

— Нет, — ответил булочник… — но его надо есть, иначе ты будешь для них чужой. Мне сначала не нравилось…, а потом я привык…

— Ну а потом и понравилось, да?

Булочник долго не отвечал, но все-таки пробормотал:

— Да…

— Как ее схватили? — спросил я.

— Ткань с усыпляющей жидкостью… она уснула и ее унесли через заднюю дверь…, а лес недалеко…

— Ты проведешь меня туда, — сказал я.

— Не могу! — взмолился он. — Я там не был ни разу, меня не пускали! Я встречался с ними в лесу, и все!

— А кто водил тебя в лес?

Булочник ничего не ответил, а потом его глаза закатились, и он повалился на бок. Обморок.

Я ударил его по щеке, но полицейский остановил меня и приложил палец к губам. Что он задумал?

Сержант достал наручники и надел их на запястья людоеда, при этом одна из железных балок, поддерживающих потолок, оказалась между закованных в «браслеты» рук. Теперь он точно никуда не убежит. Если только не отгрызет себя конечность. Затем полицейский засунул ему в рот кляп — найденное на кухне маленькое полотенце.

— Идем, — тихо сказал полицейский.

Мы вышли в буфет и повесили снаружи табличку «закрыто на пятнадцать минут». К счастью, нас в это время никто не видел.

— Я знаю, кто второй, — сказал сержант. — Заместитель начальника вокзала Назар. Больше некому. У них всегда были какие-то странные отношения, я и не знал, что думать. Постоянно вместе, даже в лес ходили вдвоем! — полицейский с отвращением поежился, — но теперь все понятно. Даже жрать он ему готовил отдельно, приносил с хитрой мордой в кабинет ему какие-то котлетки. Я сам это видел.

— Котлеты очень аппетитно пахли, — глухо добавил сержант и закрыл рот ладонью, потому как начало тошнить.

Через полминуты он пришел в себя.

— Идем в его кабинет.

Мы поднялись на второй этаж и прошли по темному коридору.

— Вот его дверь. Что будем говорить?

— Что-нибудь, — ответил я.

…Назар оказался серым непримечательным человеком лет пятидесяти. Худенький, на лбу — залысины. Он сидел за столом и отмечал карандашом что-то в бумагах. Увидев нас, он удивленно поднял голову.