Книга Военный инженер Ермака. Книга 1, страница 97 – Михаил Воронцов

Кучум спешился и подошел к ней.

Колдунья долго смотрела на него, а потом повела рукой, приглашая войти внутрь. Воины остались на улице, тревожно озираясь по сторонам.

Внутри избы царила полутьма. Хан сел на покрытую шкурами лавку, а колдунья устроилась напротив. Глаза ее блестели.

— Я ждала тебя, Кучум, — сказала она хриплым голосом. — Слушай же то, что шепчут духи.

Она потянулась рукой к чаше с водой, стоявшей перед ней на столе, и начала пристально смотреть на нее. Тишина длилась несколько минут.

Наконец, она произнесла:

— Небеса говорят о тебе, Кучум. Вижу дым и пламя над Искером, вижу кровь и смерть, слышу крики твоих врагов. Духи предков и небо предначертали тебе судьбу. Ты убьешь Ермака. Ты вернешь себе Искер. А после этого русские забудут о Сибири. Больше сюда не пойдет никто — ни отряды купцов, снарядивших Ермака, ни войска московского царя. Эта земля будет твоей навсегда. Судьба выбрала свой путь.

— Я знаю, — с улыбкой сказал Кучум. — Но хорошо, что ты подтвердила это.

Старуха улыбнулась, обнажив гнилые зубы.

— Небесам невозможно сопротивляться, Кучум. Это решено. Все произойдет так, как сказано. Ермак умрет, и все вернется к тебе.

Кучум медленно поднялся. Не сказав ни слова, он положил кошелек с монетами на стол и вышел из избы.

Ночь опустилась тихо, почти незаметно. Мы вышли из ворот и спускались к стругам. Земля под ногами после недавнего дождя хлюпала, будто пытаясь нас задержать.

Ермак приказал идти как можно тише, и поэтому вокруг не раздавалось ни слова. Вооружённые, готовые для похода казаки молча выходили из ворот и шли к Иртышу — чёрному и широкому, отражающему свет далёких звёзд.

Пять больших стругов стояли бок к боку, как огромные рыбины. Они были полностью подготовлены: борта тщательно обмазаны смесью глины и золы, высокие щиты аккуратно укреплены вдоль бортов, а на палубах лежали влажные шкуры, готовые укрыть места попадания огненных стрел.

— С Богом, — негромко сказал Ермак, и казаки начали заносить припасы и занимать свои места.

На струги погрузили порох, стрелы, еду и все остальное, что могло пригодиться в походе. Через несколько минут все было закончено, весла опустились в воду, и мы бесшумно, словно призраки, отправились вдаль по темной воде.

Ермак стоял рядом со мной на носу первого струга и всматривался в чернильную тьму. Лицо его было напряжено.

Позади нас двигались ещё четыре струга. На втором находился Черкас, на третьем — Елисей.

Ермак долго молчал, затем неожиданно произнес:

— Думаю, всё же не зря мы сюда пошли. Не просто так. Что-то нас сюда привело. Судьба, наверное.

Кроме меня, его сейчас никто не слышал. Рядом казаков не было, а говорил он тихо. Я промолчал, ничего не ответил.

— Что такое эта Сибирь? — продолжил Ермак. — Богатства тут немереные, но лежат они без пользы, никому не нужные. Всё пропадает, а людям бы пригодилось, на благо пошло. И дело даже не только в богатствах. Люди здесь живут страшно — татарская власть жестокая, убивает ни за что. А другие даже человеческие жертвы своим богам приносят.

Он опять задумался.

— Тяжко на душе. Столько казаков уже полегло, и ещё погибнут. Перед Богом потом за каждого отвечать придётся. И ещё одна мысль меня мучит: правильно ли мы вообще поступаем? Земля-то чужая. А мы пришли решать ее судьбу. Но, думаю, правильно. Мы ведь не грабить пришли. В нашем государстве людям будет лучше. И земля им послужит.