Книга Военный инженер Ермака. Книга 2, страница 117 – Михаил Воронцов

— А если он на лодке поплывет к своим? — вслух подумал я. — Сядет на рассвете и выйдет по пути, чтобы с татарами встретиться.

— Значит, организуем посты и вдоль реки. — ответил Прохор. — Его род тут не слишком далеко. Расставлю людей вдоль берега. Спрячутся в лесу и будут смотреть.

Потом мы договорились, что вечером Алып, как окажется в городе, пойдет к шаману. Раньше не стоит, чтоб все было правдоподобно.

Затем мы вернулись в Кашлык и занялись каждый своим делом. Я до вечера работал в кузнице, как будто ничего не происходило. В принципе, и хорошо — работа отвлекает от бесконечных размышлений о том, как сделать лучше. Лучше, конечно, когда сам молотком стучишь — это почти медитация, но и бегать-контролировать других тоже заставляет забыть обо всем другом.

К сумеркам я вышел на воздух и как раз увидел, как вдоль изб идет Алып. Он неторопливо двигался к юрте шамана.

Так, теперь ждем новостей, подумал я. Заслали разведчика. Лишь не стал двурушничать, не слил земляку информацию о том, зачем он здесь появился.

Через полчаса Алып вышел и, не оглядываясь, отправился обратно. Так. Значит, поговорили. Причем довольно долго.

— Пора -сказал я сам себе и пошел к Ермаку.

Мы подождали некоторое время и затем отправились в лес в том же составе — я, Ермак, Матвей и Лиходеев. Алып, как сказал Прохор, был уже в лесу.

Несколько минут пути — и мы на том же месте, где разговаривали с ним сегодня. Он уже ждал нас за деревьями.

Вид у него был как у человека после неприятного общения. Не хотелось ему обманывать, подумал я. Но деваться некуда, жизнь такая штука.

— Ну, -сказал Ермак, — говори.

— Шаман очень заинтересовался, — глядя в сторону, сказал Алып. — Он слушал молча, потом спросил, кто пойдет. Я сказал, что двинутся на двух стругах, по-тихому, и что я иду с отрядом, и Максим тоже. Он сказал, что место не проклятое, там можно искать золото, мыть песок и копать землю. Сказал, что духи там молчат. И обрадовался, что я иду.

— Обрадовался? -удивленно посмотрел Матвей. — Это как понимать?

— Я тоже не сразу понял, -сказал Алып и пожал плечами. — А потом сообразил. Он сказал, что так и надо, чтобы я шел. Сказал еще, что если это место с золотом, старшие в роду будут рады, когда принесем в город хороший знак. Но я подумал… Если он сказал так, значит, он считает, что меня там тоже убьют и никто не узнает о разговоре

— Наверное, да, -сказал я. — Думает, что заткнет все концы разом. Отряд ударят из засады, свидетелей не будет, никто не скажет, что он знал о том, куда идут казаки.

— Так шаман не должен поступать — сказал Алып глухо. — Шаман должен защищать свой род. Мой отец говорил, что шаман -тот, кто связывает наш род с тонким миром. А если шаман — плохой человек, то приведет род в мир мертвых, к голодным духам с окровавленным ртом.

— Вот такой он, — развел руками Мещеряк. — Но хватит об этом. С ним все ясно.

…В Кашлык я вернулся, когда на небе уже висел тонкий серп луны, а в окнах светились лучины. У нашего дома меня поджидала Даша. Сидела на ступеньках, обняв колени.

— Пойдем к речке. — сказала она. — Давно не были. А скоро наступят холода. Надо ловить время.

— Здорово, — сказал я.

Мы молча прошли сквозь ворота, прошли по темному лесу к воде. Иртыш светился под луной, словно металлическое зеркало. Вдали плескала рыба. Я разулся, собираясь искупаться, но Даша взяла меня за руку и притянула к себе. Никаких лишних слов. Мы упали на песок и пошли в воду только через полчаса, уже устав.