Книга Военный инженер Ермака. Книга 2, страница 50 – Михаил Воронцов

Человек может с помощью этого механизма взвести тетиву, прикладывая усилие не более десяти–пятнадцати килограммов на каждую руку. Полный цикл взведения и выстрела занимает от тридцати до шестидесяти секунд. Из-за этого скорострельность составляет всего один-два выстрела в минуту.

Короче, надо будет крутить рукоятку для взвода стрелы.

Но зато мощность! На дистанции до пятидесяти метров такой арбалет пробивает кольчугу, железные пластины толщиной в несколько миллиметров, щиты и даже лошадь. Болты, используемые для стрельбы, весят около сто двадцать-сто сорок граммов. Эффективная дальность — до ста пятидесяти метров, а максимальная по навесной траектории — все триста.

Вес самого арбалета без воротного механизма — шесть — восемь килограммов. Ворот в съёмном исполнении весит ещё два-три килограмм. В боевом положении, итого, получается девять — одиннадцать. Поэтому иногда после взвода ворот снимали, чтобы стрелок не был перегружен.

Такие арбалеты проще не в открытом бою, а на стенах крепостей — там, где было время на прицеливание и взвод, и не требовалось маневрировать. Это оружие медленное, но чрезвычайно мощное.

Как тебе такое, хан Кучум?

Все войско, конечно, такими не вооружить. Пробный экземпляр удастся сделать, скорее всего, только через месяц, учитывая сложность конструкции, а потом производство каждого арбалета займет еще пару недель. Ворот — штука весьма сложная для наших условий.

Но в сочетании с многозарядниками эти арбалеты создадут совершенно адскую смесь. Те будут бить по рядовой пехоте, а мощные арбалеты с воротом выбивать врагом, использующих прочные доспехи или прячущихся за переносными укреплениями, которые не пробьют многозарядники.

Сколько нам таких нужно? Хороший вопрос. Думаю, штук двадцать минимум. Это будет двадцать-сорок выстрелов в минуту… в принципе, нормально, учитывая, что вблизи, когда на штурм бежит толпа, каждый болт принесет погибель.

* * *

Двенадцать всадников подъехали к излучине Иртыша на рассвете. Вчера вечером они оставили здесь троих — Темербека, Касима и молодого Булата следить за рекой. Казаков Ермака дать далеко от Искера не ожидали, но люди здесь появлялись, и надо было знать, кто они и куда идут.

Мурза Ишим натянул поводья и оглядел берег. Никого. Костер потушен, пепел остыл. Кони часовых паслись поблизости, но самих воинов не было видно.

— Где они? — спросил Карабай, подъезжая ближе.

Ишим соскочил с коня и подошел к остаткам костра. Земля вокруг была взрыта копытами, трава примята. На песке темнели пятна крови.

— Схватка была, — сказал мурза.

Воины молча спешились и стали осматривать место стоянки. Следы борьбы читались ясно. Вещи разбросаны, седельные сумки перевернуты. В траве отпечатки ног.

— Казаки, — констатировал Алтын. — Больше некому.

— Много их было?

— Нет. Трое. Я вижу следы только троих.

— Похоже, что наши ничего не успели сделать, — сказал он. — Их зарезали спящими.

— А где тела? — спросил кто-то

Ишим указал на камыши у воды.

— Или в реке, или там. Больше их деть некуда.

— Да, там, — сказал следопыт Алтын. — Следы ведут туда, хотя они попытались их уничтожить.

— Но зачем они прятали тела?

— Чтобы мы их искали и задержались.

Через минуту раздался голос Алтына.

Он стоял по пояс в камыше возле небольшой заводи. Все трое лежали здесь, в одном месте. Темербек — лицом вниз, Касим — на боку, молодой Булат — навзничь. Вода вокруг них была мутной от крови.