Книга Теперь я не Адвокат 1, страница 110 – Сергей Карелин, Михаил Воронцов

Тут послышались шаги и на оранжерейной тропинке показался барон Нечаев. Как я догадался, что это он? Элементарно. С такой внешностью только Мефистофеля в театре играть, причем без грима.

Нечаеву лет пятьдесят, но никакой седины не наблюдалось. Какая там седина! Более черных волос я в жизни никогда не видел: тонкие черные усы, треугольная бородка, длинный прямой нос и цвета самой темной ночи глаза.

Изумившись такому лицу, я даже не сразу сообразил, что Нечаев не слишком высокий и очень худой. Одет в темный сюртук полувоенного покроя.

— Господа, теперь мы собрались! Барон Альберт Нечаев! — пафосно подняв руки к небу, провозгласил Вадим.

— Извините меня за опоздание, — склонил голову Альберт, — время — слишком сложная стихия, чтобы с ней полностью совладать.

Вне себя от любопытства, я прибегнул к «дару», чтобы посмотреть ауру Нечаева.

Результат был шокирующим.

Я не увидел ни-че-го! То есть барон ничем не отличался от обычных людей.

Как человек недоверчивый, я даже засомневался — может, он мошенник? Невероятно выгодное дело — втереться в доверие к желающим мистики богатым аристократам и потихоньку выкачивать с них деньги, показывая несложные цирковые фокусы.

Но нет. Присмотревшись, я заметил висящий под сюртуком на груди барона амулет. Аура впитывалась им, как туман — вот в чем секрет, понял я. Что же, остроумно. И правильно. Лишнего внимания к себе привлекать не надо. Хотя столь нетипичная внешность невольно обращает взгляды окружающих к нему.

— Пойдемте ужинать! — произнес Томилин, и все потянулись в столовую.

…Ужин оказался отличным. На столе чего только не было. Что называется, выбирай на вкус.

А через несколько минут потекли разговоры. Иначе на таких мероприятиях не бывает. Практически все из гостей хотели блеснуть образованностью.

— Мир идет к концу! — восклицал кто-то, — цивилизация движется по спирали!

— Позвольте уточнить, по спирали или к концу?

— Он погибнет на очередном витке! А затем потихоньку начнет возрождаться из обломков. Сначала возникнет варварство, потом и культура.

— Пусть лучше остается варварство, — засмеялся кто-то. — Без культуры гораздо веселее.

— Удивительно верное замечание! — тоже хохотнул Томилин.

Далее началось обсуждение политики.

— Европа никогда не будет разговаривать с нами, как с равными. Мы для них все-таки чужие. Мы — для них, а они — для нас.

— Ах, оставьте эти архаичные взгляды! Надо смотреть на людей, на каждого человека индивидуально! Нация, государство — это вторично!

— Если человек долго жил в какой-то стране, то он, безусловно, пропитался ее взглядами!

— Я жил, — развел руками Трепов. — Долго. В Германии, в Италии, во Франции. И остался таким же, как был.

— Вы уникальная личность, — приложил руку к груди Томилин. — Мы вами гордимся.

Все засмеялись.

Постепенно разговоры перешли на осуждение Императора.

— Он не доверяет магии, — начал Трепов. — Почему — никто не знает. На мой взгляд, это глупо. Магия — часть нашего мира, и игнорировать ее нельзя. Она — как вода, просочится сквозь любые запоры.

— Говорят, что Имперская безопасность интересуется всеми, имеющими магические способности, — продолжил тему Хмелев, — но я в это не верю.

— Напрасно. Очень напрасно, — возразил кто-то.

— От нашего Императора, здоровья ему и многих лет жизни, можно ожидать чего угодно.