Книга Теперь я не Адвокат 1, страница 63 – Сергей Карелин, Михаил Воронцов

Не обманул. Выйдя через семь лет из тюрьмы (я к этому моменту уже бросил полицию), он позвонил мне и предложил встретиться. Мы сидели в том же ресторане, в который я сейчас поеду.

Выяснилось, что он отчасти принадлежит ему — не все деньги изъяли на обысках, далеко не все. Плюс ко всему Борис оказался, как это иногда бывает, потомком старого дворянского рода. Свернувшим, правда, не на ту дорогу. Борис накормил меня по-царски и сказал, что он человек с принципами и не забывает ни добра, ни зла.

На этом мы и расстались. В дальнейшем я пару раз обращался к нему с маленькими вопросами, и он действительно выручал. Криминалом Борис теперь не занимался, но в том мире по-прежнему ориентировался очень хорошо.

И сейчас мне нужно, чтобы он кое-что подсказал.

…А вот и ресторан. Большой, красивый, украшенный в зимние тона под стать своему названию. В углах лежит нетающий магический снег, порхают снегири-иллюзии. Через главный зал течет замерзший ручей, и подо льдом плавают рыбки.

Борис как обычно расположился в одном из отдельных кабинетов. Сидеть в окружении людей он не любит. Мизантроп, наверное.

Администратор подсказал, где его искать, и вот после дружеских объятий я уже сижу напротив бывшего предводителя банды, изучая меню. Дорогие блюда заказывать за чужой счет нехорошо, однако недорогих тут нет. Поэтому выбрал чуть ли не наугад.

— Что у тебя стряслось? — начал разговор Борис. — Вид взъерошенный.

— Работа такая, — я пожал плечами. — То одно, то другое, то третье. Пару дней назад на меня напал гомункул.

— Гомункул? — недоверчиво протянул Борис. — Какой? Обычный, рабочий? Они ж никогда на людей не нападают.

— Значит, я не человек.

— Однако. А как ты остался в живых?

— Расстрелял в него все патроны из револьвера, а потом сбросил с балкона.

Борис впечатлённо покачал головой.

— Мда, ты точно не человек — супермен или как его там? Сбежал на нашу грешную землю из комиксов. И чем я, несчастный, могу тебе помочь?

Я, не называя имен и некоторых деталей, рассказал ему про подложенный в машину Романа героин.

— Машина очень хорошая, сигнализация тоже. Одна из лучших в мире. Однако, не пикнула. И никаких следов взлома. Кто мог это сделать?

Боря покрутил головой и отложил вилку.

— Ты знаешь… много кто. Ну, не так, чтобы очень, конечно… но человек двадцать в Империи вполне с этим бы справились. Из них троих можно вычесть, потому что находятся в тюрьме, еще один точно отошел от дел… Осталось полтора десятка с лишним.

— Тогда сформулирую так — кто из них мог работать с полицией? Выполнять их поручения?

Вопрос заставил Борю сделать плаксивое выражение лица.

— Ты же бывший полицейский, должен все знать сам, зачем спрашиваешь такое… Кто угодно! Любой! Нет группы, занимающейся автомобилями, и не платящей полицейским. И не обязательно работающим по линии угонов. Иногда от самого захудалого оперка больше пользы, чем от заслуженного полковника полиции.

— Полковники, — продолжил он, — они толстые и ленивые. А им нужны худые, молоденькие и жадные. Чтоб за душой ни гроша, а катать девок на дорогих тачках очень хочется. Те за копейки узнают все, что угодно.

— Хочешь сказать, что кто-то просто не отказал оперу в его маленькой просьбе?

— Даю голову на отсечение, что так и было. Я бы тебе в свое время в таком вопросе помог… хотя и сейчас могу. Тут намного проще, чем обычно. Просто вскрыл двери и отошел в сторонку, а кто-то сунул пакет. Всего-то делов.