Книга Ониксовый шторм, страница 44 – Ребекка Яррос

– Прошу прощения, что-что? – Марен выглянула из конца нашей колонны.

– Расслабься. – Имоджен ткнула ее локтем. – Твоя работа – только колдовать. В остальном ты не виновата.

– Мы знаем о риске, – ответила я Мире. – Если чары падут, начнется массовое переселение в Аретию, а у меня почти не останется времени на поиски рода Андарны. Но они не падут, потому что ты нашла решение. А ты никогда не ошибаешься. И я спрашиваю еще раз: ты меня остановишь?

Мира вздохнула и уронила руки:

– Нет… Но только потому, что знаю: ты просто будешь пробовать еще и еще, а в следующий раз меня уже может не оказаться рядом, чтобы убедиться, что все сработает. С нами у тебя больше шансов. – Она развернулась на каблуках и пропала в проходе, ведущем к залу камня чар.

Оставив Боди на карауле, мы вшестером двинулись по узкому проходу: мы с Марен держали костыли Сойера, а Рианнон и Ридок шли бочком, придерживая его на себе. И только когда мы вошли в огромный зал с камнем нашего королевства, я до конца поняла, что Мира имела в виду под «мы».

– Эта твоя выходка говорит, что ты слишком долго общаешься с Риорсоном, – сказал Бреннан, ожидая рядом с Мирой перед огромной железной колонной, объятой жутким черным пламенем.

Выходит, теперь это было семейное предприятие. Уголки моего рта поползли вверх.

– Ты же возглавляешь с ним на пару революцию. Может, это ты на меня так дурно влияешь. – Я не могла отвести глаз от брата с сестрой, забыв обо всем в зале.

– И подумать только, ты могла бы зарыть свои таланты в квадранте писцов. – Брат сверкнул улыбкой, но она тут же погасла, а он стал серьезней. – Хенрик, ты будешь с Мирой. Она поможет в процессе. Летун…

– Марен Зина, – поправила она.

– Отлично. Зина, готовься применить малую магию, которая тебе дается лучше всего. Вы трое, – он показал на Рианнон, Ридока и меня, – ничего не трогайте.

– А ты? – спросила я.

– Я здесь на тот случай, если все пойдет к Малеку. – Он оглянулся на камень. – Мне не впервой его восстанавливать.

Я передала Сойеру костыли, и все мы сели на пол, приготовившись к безумно долгому ожиданию. В этом зале снова предопределялось будущее всей войны – как и пару недель назад. Я закрыла глаза, чтобы не видеть камень, но от его запаха и воспоминаний о собственных криках никак было не закрыться. «Скоро я его увижу». Ее голос заполнил мою голову, пробив все преграды, что я поставила на пути скорби, и врезался в сердце, словно ржавое острие зазубренного клинка. «Живите хорошо».

– Ви? – Рианнон обхватила меня за плечи.

– Я не смогла ее остановить, – прошептала я, с трудом открывая повлажневшие глаза и видя, как сидевший слева от меня Сойер поднял руку. – Она была здесь, а я не смогла ее остановить.

– Свою мать? – спросила Ри ласково.

Я кивнула.

– Мне очень жаль, Вайолет, – тихо сказала Ри, положив голову мне на плечо.

– Я даже не уверена, что скучаю по ней, – призналась я надломленным шепотом, – или по самому шансу, что в конце концов… у нас могло что-то быть. Может, не как у тебя с твоей мамой, но что-то.

– Ты можешь чувствовать и то и другое. – Она взяла меня за руку и сжала, и у меня стало легче на душе, пока на наших глазах выкипала верхняя линия рун наваррского камня, отличающаяся от аретийского. Получалось.

Мы обе развернулись направо, к Марен: летунья уставилась на камешек в ладони, потом покачала головой.